Потерянная жизнь (СИ)

-И за это тоже. Ты мне тогда очень помог. Как вообще ситуация в городе?

Даган усаживается на одно из кресел и складывает руки на груди.

-Портер, говнюк этот, объявил на весь город, что привезли лекарство от А-2. Народ словно с ума сошел! Все рвутся в Центр по ликвидации с требованиями выдать им лекарство, хотя у нас зараженных-то нет. Зачем оно здоровым? А я скажу тебе, зачем! Все чего-то бояться, словно вот-вот должно случиться что-то страшное. В воздухе висит незримая угроза. Портер сильно переживает за свою задницу и приказал патрулировать улицу сильнее. Теперь у нас после десяти вечера на улице даже появляться нельзя.

-Как же вы тогда ходите?

-А чего нам его законы? Меня это не остановит. Пускай вон сам после десяти и не суется на улицу. Лекарство никому в итоге не дали, сказав, что нет причин беспокоиться. Но народ-то не остановишь. Они целыми толпами днюют и ночуют около Центра, который оперативно обнесли забором от греха подальше.

-Как и я предполагала, в общем-то.

-Хреново, кстати, выглядишь. Жизнь побила?

-И она тоже, - провожу рукой по волосам, стараясь их пригладить и выглядеть хоть немного не так страшно, как я, скорее всего, выгляжу. Когда я последний раз смотрелась в зеркало? Не помню.

-Ты словно с того света вернулась, - мрачно замечает Даган.

Не сдерживаюсь и смеюсь во весь голос.

-Ты даже не представляешь, насколько ты прав! Можно сказать, я дважды там побывала.

-И как там?

-Так же, как и тут. Хреново.

-А теперь выкладывай, зачем пришла. И откуда обзавелась такими бравыми взрослыми друзьями, - он кивает на Гретту с Уолтером. Последний, к слову, внимательно изучает лица ребятишек, что сидят за спиной Дагана.

-Первый вопрос. Мы ищем одного мальчика-беспризорника. По имеющейся информации, он находится именно в Вестмайере. Я подумала, вдруг тебе что-то о нем известно?

-Как звать?

-Филипп, - произносит Уолтер и подходит к нам. Среди ребятишек своего сына он не увидел. – Его зовут Филипп.

-Хм, не слышал таких имен. Еще какие-то данные? Возраст? Цвет волос? Есть что-то?

-Есть фотография, - поспешно отвечает Уолтер и лезет в папку Тайлера. – Вот!

Он протягивает снимок Дагану, а тот, стоит ему взглянуть на фотокарточку, резко меняется в лице.

-Ты видела фото? – спрашивает он у меня.

-Нет, а что там? – я выхватываю фото.

И теряю дар речи. От увиденного на голове волосы встают дыбом.

С фотографии на меня смотрит мальчишка, которого я знала. Который умер у меня на руках. Которого я лично похоронила с Даганом.

Пиф.

-Что? Что не так? Что случилось? – спрашивает Уолтер, переводя взгляд с меня на Дагана. – Что это значит? Ребекка? Даган?

А мы с Даганом смотрим друг на друга и все понимаем. Его сын мертв. Почему я раньше не догадалась посмотреть на фотографию? Уолтер мне на давал, не считая нужным? А что я сделала бы, узнав заранее, что его сын мертв?

Как сказала бы ему об этом? Поверил бы он мне? Или все равно пошел проверять?

-Кто-нибудь может мне объяснить, что это, черт возьми, значит?!

Я встаю и подхожу к Уолтеру. Не знаю, как сказать ему. Как разбить его последнюю надежду.

-Уолтер, я знала твоего сына. Он…

-Что значит – знала? Где он? Где мой сын?

-Он умер, - приходит мне на помощь Даган. – Ваш сын был со мной. Я его знал под именем Пиф, так он сам представился.

В глазах Уолтера угасает огонек, который вел его все это время. Огонь, светивший ему в темноте.

-Он так любил себя в детстве называть, - шепчет полумертвым голосом. –Он умер? Не верю…Отчего…он умер? – слышу, как дрожит его голос, хоть он и держится из последних сил.

-От воспаления легких. У нас не было лекарств, и мы не смогли ему помочь.

-Уолтер, мне очень жаль, - говорю осторожно. – Прости, мы не спасли его. Он умер у меня на руках.

Слезы жгут мне глаза, и я закусываю губу, чтобы не разреветься в голос от этой несправедливости.

Уолтер сжимает кулаки до побелевших костей и учащенно дышит. Даже представить боюсь, каково ему. Узнать, что твой единственный сын мертв. Лицо его моментально посерело и словно состарилось лет на десять.

-Вы его похоронили? Где он?

-Я покажу, - вызывается Даган. – Пойдем. Тут недалеко.

Я иду следом просто потому, что не могу оставить Уолтера там одного. Гретта с ужасом взирает на меня, и я вижу в ее глазах укор вины. Она винит меня за то, что я не уберегла сына Уолтера? Я, даже если бы очень сильно хотела, не смогла бы ему помочь.

Мы уходим через вторую дверь в темные лабиринты коридоров. Даган с фонарем идет впереди, освещая нам всем дорогу. Смотрю в спину Уолтера и вижу, как дергаются его плечи.

Наконец мы приходим в тот тупик, где мы с Даганом под кирпичами похоронили Пифа.

-Он тут. Мы похоронили его по-человечески. Я вас оставлю. Если что – зовите, оставлю там дверь открытой.

Даган быстро ретируется обратно, оставив нам один фонарь на двоих.

Какое-то время Уолтер стоит неподвижно, все еще не веря, что потерял своего сына. Он смотрит на груду кирпичей, а мне даже сказать ему нечего. Пытаюсь вспомнить, каково это – утешать людей, но на ум ничего не идет.

-Прости нас, Уолтер. Мы ничего не смогли сделать.