Потерянное одиночество

– Сменяли… Генрих был в их связке сильнейшим, он просто так развлекался, отдавая власть своему наперснику и забирая ее. Когда пришел Абшойлих, Генрих смог как-то переподчинить всех своих выкормышей и отпущенных птенцов Франсу, а его самого эвакуировать куда подальше, и принял бой. Франс не лидер и не вожак, он наперсник, усаженный на трон.

Я не сдержалась и ласково погладила по голове встревоженного всеми этими мыслями Седрика.

– Подумаешь об этом завтра, – сказала я ему.

Седрик посмотрел мне в глаза, устало улыбнулся и поцеловал в щеку, дружески погладив по спине.

– Розочка… – тихо сказал он.

Да, похоже, это максимальное проявление благодарности и признательности, на которое он способен: на пару минут прекратить добиваться своих интересов, не защищаться и не нападать.

Седрик побрел к машине, и Руман вместе с ним, а Тони, задержавшись, взял меня за руку и поднес ее к своему лицу, мне как-то ничего другого не оставалось, как почесать его за ухом, оборотень блаженно сощурился, подставляясь под почухивание.

– Ти-Грей, – окликнул Седрик.

Тони, виновато вздрогнув, быстро облизнул мои пальцы и побежал к хозяину, тот отвесил ему профилактический подзатыльник, и они все втроем сели в машину.

– Что происходит? А? – растерянно спросила я.

– Думаете, вам надо сманивать этого волка? – осторожно спросил Шон.

– А я его сманиваю?! Сам лезет.

Срочно… Срочно расспросить вожака свободной стаи о поведении Тони…

Мы вчетвером пошли к лестнице, а «хаммер» въехал в переулок и сонным медведем расположился в нем.

Дом, милый дом… Войдя, я прислушалась, все ли спокойно, заглянула в флерсную – все трое мирно спят, проведала Ландышей, отдав им остатки зеленой силы, и вышла к своим измученным гостям. Девчонки были настолько уставшие, что даже не подумали о душе. Шон раздвинул диван, и когда я вынесла подушки и простыни, они просто скинули с себя лишнее и тут же уснули, обнявшись.

Что же делать с Шоном? В свою кровать я его укладывать не хочу – привыкла спать одна, а кроме дивана ничего и нет…

– Не беспокойтесь обо мне, я посплю в кресле, – сказал он.

– Да? Хорошо, – и я благодарно погладила его по щеке, отдавая каплю силы.

Душ и спать. Засыпая, я подумала о том, что утром в моем доме будет форменный дурдом: пять флерсов, две divinitas и инкуб… и я в придачу… Это будет даже не комедия, это будет фарс.

Я так и уснула с улыбкой…