Потерянное Освобождение

— Нас почти уничтожили, — произнес он. — Если мы не будем осмотрительны, запланированное для нас Гором свершится в другом месте. Ты знаешь, что сейчас у нас недостаточно сил, чтобы сражаться.

Встревоженный словами брата, Бран положил руку на наплечник Агапито.

— То, что произошло на Исстване — дело прошлое, — сказал Бран, полагая, что именно это беспокоило Агапито. — Мы потеряли большую часть легиона, но мы выжили.

— «Мы» выжили, брат? Не припоминаю, чтобы ты был в зоне высадки.

— Это не моя вина! — гневно ответил Бран, одернув руку. Его разъярило то, что из всех соратников именно Агапито открыто обвинил Брана в том, о чем, как он подозревал, думали все боевые братья. — Разве я виноват, что жребий командовать гарнизоном выпал мне?

— Ты неверно понял меня, брат, — сказал Агапито, скорбно покачав головой. — Это не личное, просто тебе никогда не понять, что значило быть там. Я не злюсь на то, что тебя не было в зоне высадки, а скорее завидую тебе.

— Ты так ничего не поведал мне или примарху об этом, — произнес Бран, гнев которого угас после признания Агапито. — Некоторые воины нашли полезным обсудить увиденное, разделить с остальными случившееся. Скажи мне, что произошло с тобой в зоне высадки?

— Нет, — ответил Агапито, сделав шаг назад. Когда освещение взлетной палубы потускнело перед открытием главных дверей, он дал сигнал своим воинам начинать посадку. Над головой раздался вой клаксонов о пятиминутной готовности. — Некоторые истории лучше оставить нерассказанными. Тебе не захочется знать, что я делал в зоне высадки.

Бран, смущенный изменением в Агапито, промолчал, и его брат отвернулся. Когда-то его брат-командор еще на Освобождении был первым, кто рассказывал о своих боевых похождениях, с упоением перечисляя убийства и моменты, когда он находился на волосок от смерти. В юношеские годы, когда они оба сражались за Освобождение, до прибытия Императора с легионом, Агапито воодушевлял борцов за свободу рассказами о своей отваге и о победах над киаварскими поработителями.

Он увидел, как Агапито остановился у рампы и принялся подсчитывать воинов отделений, с громогласными ударами ботинок о металл заходящих в «Грозовую птицу». Когда мимо Брана прошли последние легионеры, он заметил кое-что на их наплечниках, небольшой рисунок под символом легиона. Это был серый череп, почти неразличимый на фоне черноты их доспехов. Теперь, увидев его, Бран понял, что такой же знак носили и остальные воины роты. Он жестом подозвал к себе пробегающего мимо командира отделения.

— Сержант Нестил, на пару слов, — сказал командор.

— Да, капитан, — ответил Нестил, вытянувшись по стойке смирно перед Браном.

— Что это значит? — спросил Бран, указав на небольшой символ.

— Ветеран Исствана, капитан, — охотно ответил сержант. — Нам не назначили официального символа кампании или знака отличия. Нам показалось, что требуется хоть как-то сохранить память о павших в бою.

— Вы все его носите? — произнес Бран.

— Все, кто сражался там, капитан, по крайней мере в Когтях, — ответил Нестил. Сержант взглянул на Агапито, и Бран понял, что тот имел в виду.

— Чья это идея? — спросил командор.

— Не уверен, капитан, — признался Нестил. Он отвел взгляд и вновь украдкой посмотрел на Агапито. — Это одна из тех идей, которая возникает сама по себе.

— Прости, что задержал тебя, сержант, — сказал Бран, жестом указав Нестилу возвращаться к кораблю.

«Плохо дело», — подумал Бран, наблюдая, как Агапито поднимается за Нестилом по рампе «Грозовой птицы». Командор, отмалчивающийся насчет случившегося, легионеры, которые сами себе присваивают почести. Резня в зоне высадки нанесла Гвардии Ворона куда больший урон, чем просто семьдесят пять тысяч погибших легионеров.

Заняв свое место у одного из иллюминаторов, Альфарий рассматривал Терру, пока «Грозовая птица» удалялась от «Мстителя». Ему повезло войти в почетную гвардию Коракса, что, как он надеялся, обеспечит ему прекрасную возможность увидеть готовящуюся к нападению Гора оборону. Кроме прочих заданий, которые ему могут поручить, основной задачей Альфария в Гвардии Ворона был сбор информации для заключительной, неотвратимой атаки на твердыню Императора. Все, что ему удастся сейчас узнать, может предоставить Магистру Войны и его союзникам ценные сведения относительно того, чего следует ожидать.

— Что это? — спросил один из легионеров в дальней части отсека. Обернувшись, Альфарий увидел, что заключенный в сбрую Гвардеец Ворона смотрит в иллюминаторы правого борта. — Оно больше звездной крепости!