Потерянное равновесие

— У тебя сотрясение. Я уже подлечила тебя, хотя и влила магии больше, чем обычно. Хм… — задумалась она, а я, надо признать, напряглась, но целительница тут же сама нашла объяснение этому факту, и я не стала ее переубеждать. — Видимо, сильно тебе досталось. Все же девушка хрупкая, а тут спарринг. И зачем только пошла учиться на военный факультет, — бубнила про себя она, отсчитывая при этом капли темно-красного цвета и размешивая их с водой. Протянула мне стакан. — Вот, выпей до дна. Это уберет тошноту и поспособствует исцелению. Н-да, надо же, такой удар… — убедившись, что я все выпила и легла обратно, вышла из палаты.

Но ужина я так и не дождалась, снова проваливаясь в сон, и только, услышала, как открылась и закрылась дверь. Последняя связная мысль: отец будет волноваться.

Глава 7

Проснулась от звука открываемой двери и увидела Доната, который выглядел очень даже мило с подносом, полным еды. В животе предательски заурчало. Решила принять вертикальное положение. Выглядел одногруппник сегодня хорошо: белая рубашка, темно-синий удлиненный пиджак и брюки.

Ответила на его улыбку. Признаться честно, мне было приятно.

— Светлого утра, Алесса. Хотел бы сказать, что выглядишь превосходно, но не в этот раз, — и заразительно улыбнулся.

— Ах ты, — и бросила в него подушкой, от которой он ловко увернулся и даже не расплескал чай.

— Эй, ты рискуешь остаться без завтрака. Кроме того, тебе не помешает побольше времени на приведение себя в порядок, так что не затягивай, а быстрее ешь, — снова не удержался он и засмеялся.

— Добрый ты, а главное, тактичный, — пробурчала я абсолютно беззлобно, догадывалась, что вид у меня еще тот. Очень хотела сделать какую-то гадость на замечание Доната, но аппетитный запах еды спас его от моей предприимчивой натуры, которая уже начала разрабатывать план по отмщению. — И как только дамы тебя терпят, — тихо сказала я, вспоминая слова Ларса.

Но тактичность, действительно, не его конек. И последнее слово обязательно должно быть за ним.

- Определённо добровольно, некоторые даже говорят, что более чуткого кавалера у них и не было. Тем более мне и вовсе нет причин много говорить, главное — это мое умение слушать, а уже потом можно и…

— О-о-о! Избавь меня от подробностей твоих свиданий, — пусть и были мы все здесь взрослые, но не вслух же это обсуждать. Закрыла лицо ладонями, стараясь не покраснеть.

— Да ладно, зайка, можешь не краснеть, — снисходительно разрешил он и, подвинув ко мне тумбочку, очень чинно водрузил на нее поднос с едой. — Ешь, а то у тебя сейчас такое лицо. Только умоляю, не подавись, не люблю лекарский корпус и хочу как можно меньше проводить здесь времени. И лучше я буду кормить тебя завтраками в более приятной обстановке, — сказал он и нагло развалился на моей кровати, опершись спиной о стену и заложив руки в замок, начал изучать потолок.

— Что так? — быстро жуя кашу, спросила, проигнорировав его двусмысленное предложение. Уже поняла, что его шутки нужно просто не замечать. Да и для меня было в диковинку иметь… друга? Соратника? Не знаю даже.

— На первом курсе я был здесь частым гостем, — и, увидев мою заинтересованность, он оторвал спину от стены и многозначительно замолчал… подался вперед и щелкнул меня по носу. И как мне на это реагировать?

— Об этом любознательной зайке знать не обязательно, хотя и не исключаю, что когда-нибудь расскажу тебе. Хотя… — он прищурился и продолжил. — Я лучше расскажу тебе, что было после твоего избиения.

На что я поморщилась, и это не укрылось от него.

— Да, да. Именно избиения, кто же… Хм. Ну ладно… — дальше он поведал мне в паре предложений, что случилось после. — Так что не удивляйся, увидев разукрашенного Крока. Надо признать, занимательное зрелище, — и снова его очаровательная улыбка.

Стук в дверь прервал нас. В комнату вошла та же женщина, которая и лечила меня. В руке она несла стакан с зеленой жидкостью, и по запаху я поняла, что это восстанавливающее.

— Как себя чувствуешь?

— Уже лучше.

— Ну что ж. Не вижу причин держать тебя здесь. Все же магии я в тебя влила прилично. Вот, выпей, — протянула стакан. — Это восстанавливающее. Но если станет плохо, обязательно приходи.

— Конечно, — стоило только выйти целительнице, как я быстро собралась и под конвоем Доната дошла до своей комнаты, все так же не упуская случая поделиться со мной важной, по его мнению, информацией. Видимо, вынужденное молчание в отношениях дурно сказывалось на нем. И теперь я выступала в роли свободных ушей. Причем он это делал настолько непринуждённо, как будто мы сто лет как минимум с ним знакомы. Я поглядывала на него и удивлялась его словоохотливости.

И только моя закрывающаяся дверь дала маленькую передышку моим ушам.

— Поторопись, — донеслось вслед.