Потерянные

Несмотря на свою правильность, Миля никогда не была занудой или зубрилой. Просто ее так воспитали: поступила — учись, нечего филонить! Кстати, училась Миля средне, особыми талантами не блистала, брала трудолюбием и упорством, зато была веселая, простая и открытая. Совершенно не вредная, Миля никогда не отмечала пропуски и прогулы одногруппников. Без звука давала всем списывать лекции, которые добросовестно записывала в клеенчатые тетради своим крупным разборчивым почерком. Милю любили, хотя и посмеивались над ее деревенской простотой и неумением одеваться.

Жила Миля вместе с родителями и сестрой, Кира забыла, как ее звали. Родители работали в сельской школе: мать преподавала в начальных классах, отец вел сразу несколько дисциплин — математику, труд и ОБЖ. Сестра была намного старше Мили, работала воспитательницей в детском саду. Вот такая педагогическая семья. Одна Миля, как она сама говаривала со смехом, «отщепенец».

Из пятерых друзей только Миля искренне мечтала работать инженером на каком-нибудь предприятии. Но и ей не удалось.

После четвертого курса Миля вышла замуж. Самая первая из всех. Ее избранником стал местный, аракчеевский парень, они жили на соседних улицах, встречались со школы. Дамир, так звали мужа, отслужил в армии (Миля, естественно, прилежно его ждала и каждую неделю писала подробные письма), работал строителем и получал приличные деньги.

После свадьбы молодожены некоторое время жили с родителями Мили и возводили пристройку с отдельным входом. Родители Дамира проживали в двухэтажном бараке, привести туда жену было невозможно.

Закончив строительство, молодая семья перебралась в собственное жилье. Почти сразу же на свет появилась дочка, через три года — вторая. Так и осела Миля дома, ни дня не проработав инженером.

Миля рассказывала, что у них большой кирпичный дом. Белый, это Кира запомнила точно. За все годы учебы они так ни разу и не были у нее в гостях. Не выбрались. Так что теперь ориентироваться можно было только названию улицы да по фамилии. Но и этого было немало: в небольших поселениях все друг друга знают. Подскажут.

Улиц в Аракчеевке было всего пять: три вдоль и две поперек. Средняя продольная и оказалась Пролетарской. Хорошо, хоть это запомнили точно. Въехав на Пролетарскую, Кира с Денисом поначалу решили высматривать белый кирпичный дом с пристройкой.

Однако примерно треть домов выглядела подобным образом, и они быстро отказались от этой бесполезной затеи. Поймали на улице пацаненка с большим квадратным ранцем и зеленым мешком для второй обуви и спросили у него, где искать дом учителей Рахмановых. Мальчик тут же, без раздумий, указал на нужный дом.

— Ты ничего не путаешь? — усомнился Денис.

Дом был и в самом деле белый, кирпичный. Как Миля и рассказывала, большой, добротный, обнесенный полутораметровым зеленым забором. Вот только никакой пристройки не было.

— Нет,— потряс головой мальчонка, — ничего не путаю!

— Ну, спасибо тебе.

— Не за что,— ребенок побежал дальше, оставив Киру и Дениса в раздумье смотреть на Милин дом.

— Ладно, пойдем,— решил Денис и двинулся вперед. Кира за ним.

У калитки имелся звонок. Через пару минут дверь дома открылась, и к воротам заспешила женщина средних лет, очень похожая на Милю. Такая же худенькая, маленькая, усыпанная веснушками.

— Здравствуйте,— она выжидательно улыбнулась, глядя на Киру и Дениса.

— Добрый день,— поздоровалась Кира. — Нам бы Милю повидать. Она вам, наверное, о нас рассказывала, мы ее институтские друзья. Я Кира, а это Денис.

На лице женщины застыло недоумение, которое быстро сменилось замешательством. Приветливая улыбка погасла.

— Кто мне о вас рассказывал? — осторожно спросила она.

— Как кто? Ваша дочь, Миля. Ну, Джамиля.

— Мою дочь зовут Дилярой, — холодно ответила женщина.

— Но я имею в виду вашу вторую дочь,— упавшим голосом сказала Кира.

И она, и Денис уже поняли — это очередной «провал».

Дверь дома снова отворилась, рядом с матерью Мили появилась еще одна женщина — тоже веснушчатая, но гораздо плотнее и крупнее.

— Мам, что такое? Это кто? — спросила она высоким голосом, похожим на Милин.

Может быть, теперь наша Миля — вот эта самая Диляра, подумалось Кире.

— Диля, эти люди спрашивают Джамилю,— растерянно сказала мать.

— Что это значит? — строго спросила та. — Мама, иди, я сама разберусь.

— Но я ведь…

— Мама, иди,— Диля чуть возвысила голос.

Женщина окинула их на прощание настороженным взглядом и молча скрылась в доме.

Диляра дождалась, пока дверь за ней закроется, насупила брови и пошла в наступление:

— Кто вы такие? Что вам нужно?

— Послушайте, — вступил в разговор Денис,— мы никому не хотим ничего плохого. Мы ищем девушку, нашу однокурсницу, Джамилю Рахманову. Похоже, мы ошибаемся, и ее здесь нет. Так что мы уже уходим. Простите, если чем-то обидели вас и вашу маму.

Его импозантная внешность и мягкий голос с убедительными интонациями, видимо, растопили сердце женщины. Она немного оттаяла и добавила более приветливо: