Потерянные

Губы Маркко подёрнулись.

– Похоже, я и в самом деле влип.

Мара бросила взгляд на перекошенное от ужаса лицо Гента. Повстанческий оперативник, враг Империи и всего, во что она когда-то верила… и напуганный гражданский. Ребёнок, попавший в беду отнюдь не по своей вине.

К чему её обязывал долг?

Когда-то она твёрдо знала ответ на этот вопрос. Сейчас в её сознании всё перемешалось.

Но Гент пришёл сюда, доверившись ей. Доверившись.

И теперь, когда император мёртв, а Империя – в руках отморозков вроде Айсард, возможно, вера – единственное, что для неё что-то значило.

– Не обязательно, – известила она Маркко. – Казнив предателя, я выполнила свой долг. Против тебя я ничего не имею.

Маркко фыркнул.

– Ну да, как же. Человек, олицетворяющий себя имперским правосудием, не имеет ничего против повстанческого агента?

– Давай сделаем так, – сказала Мара. – Предлагаю уговор. Ты отпускаешь Гента и кладёшь бластер на землю, после чего мы все трое расходимся полюбовно, живые и невредимые. Ты настаиваешь на продолжении игры в повстанческого героя – и я буду единственной, кто уйдёт отсюда живым.

Взгляд Маркко метнулся к мёртвому Эгрону, затем снова переключился на Мару.

– Почему я должен тебе верить?

Мара пожала плечами.

– Почему нет? У меня есть всё, что мне нужно: мёртвый предатель, военные шифры, которые больше никогда не попадут в ненадёжные руки. Я могу себе позволить небольшую щедрость. – Она взметнула брови. – Кроме того, как я уже сказала, мне не по нраву убийства невинных, особенно когда они совсем ещё дети.

Несколько долгих мгновений Маркко пристально изучал её. Мара недвижимо стояла на месте, её сердце колотилось, а глаза неотступно следили за любыми движениями повстанца. И пусть только попробует хоть видом показать, что уязвлённое самолюбие всё-таки перевесило инстинкты самосохранения…

В следующую секунду он медленно отжал дуло бластера от виска Гента и ослабил хватку на его шее. Гент издал тихий булькающий звук, после чего повалился на пол, словно тонкий опустошённый мешок. Ещё несколько мгновений Маркко стоял на месте, целясь в потолок, его взгляд блуждал по Маре, беззвучно приглашая её отречься от своих обещаний.

Но Мара не сдвинулась с места; тогда, сделав глубокий вдох, Маркко развернул бластер дулом вниз и заткнул его в карман своего пальто.

– До скорого, – молвил он, коротко поклонившись. Повернувшись к ним спиной, он шагнул в боковой коридор, из которого вышел, и исчез за поворотом.

Ещё несколько секунд Мара прислушивалась к его удаляющимся шагам, затем распрямилась. По-прежнему сжимая в руке бластер, она подошла к телу Эгрона и забрала меч.

– Пойдём, Гент, – сказала она, пряча оружие обратно в потайное отделение жакета. – Дверь вон там. Нам пора.

* * *

Когда они отдалились от дворца на три квартала и завывание аварийных сирен наконец стихло, Гент решился заговорить.

– Вы и вправду были готовы позволить ему убить меня? – спросил он.

– Если бы он хотел убить тебя, я бы ничем не смогла ему помешать, – ответила Мара. – Прости, но по-иному было просто нельзя. Всё, что я могла сделать, – это попробовать убедить его, что ты ничего для меня не значишь и он не сможет использовать тебя в качестве рычага.

– Но вы правда имперский агент?

Мара сглотнула.

– Была когда-то, – признала она. – Прямо сейчас… скажем так, у меня нет постоянного прибежища.

Гент с трудом переварил это.

– Что же нам теперь делать?

– Убираться отсюда, и как можно скорее, – ответила Мара. – Слишком многие видели нас там, во дворце. Как только они смекнут, что к чему, они будут разыскивать нас обоих. Что тебе нужно, чтобы добраться до дома?

– Не знаю, – буркнул Гент. – Деньги на билет, полагаю. У нас есть время, что бы вернуться в гостиницу за моим рюкзаком?

– Не лучшая из идей, – произнесла Мара, покачав головой. – Мне казалось, что люди Маркко не смогли отследить мой путь в прошлый раз. Но теперь я знаю: Маркко гораздо умнее, чем я думала.

Она бросила хмурый взгляд через плечо. Она совсем забыла о той группировке мятежников, которая по всем предположениям должна была поджидать их на выходе из дворца. Однако она так не встретила ни одного из них у ворот, как, впрочем, не было и других преград на пути к свободе. Неужели они все разбежались по лесам, когда взвыли первые аварийные сирены?

Или, быть может, они снова собрались у гостиницы Мары в надежде свершить отложенное возмездие?

– Нет, это определённо плохая идея, – заключила она. – Прости.

– Всё в порядке, – вздохнул Гент. – Я и сам это уже понял.

– Как бы там ни было, мне тоже придётся оставить там большую часть своих пожитков, – произнесла Мара, роясь по карманам. – Не в курсе, сколько стоит билет до Сибисима?

– Э… не совсем, – сознался он. – Вероятно, сотен восемь. Или девять.

Мара скорчила гримасу. Иными словами, почти все её сбережения. Похоже, она скатывается на самое дно.

– Держи. – Она протянула ему деньги. – Надеюсь, этого хватит.

– Но я не могу взять ваши деньги, – запротестовал он.