Потерянные боги

Эдо все говорил и говорил – у него было множество историй про его богиню, про путешествия, которые он совершил. Чету нравилось его слушать; его глубокий голос успокаивал и внушал веру в будущее. Но дорога все тянулась, миля за милей, и даже у Эдо кончились темы для разговора. Все так же шел дождь; земля под ногами раскисла, превратившись в жидкую, скользкую грязь, в которой увязали ноги. Идти было трудно. Рабы плелись вперед да вперед под барабанный бой тяжелых шагов голема, а время от времени вступали басы – очередной выброс пара и пепла из ее рта. Чет поймал себя на том, что старается не думать о Триш, не поддаваться отчаянию и тревоге.

– Эдо, – спросил Чет, надеясь, что тот опять разговорится. – А как ты сюда попал? То есть, в рабы к Велесу?

Эдо открыл было рот, чтобы ответить, но замялся, подыскивая правильные слова.

– Потому что я – вор, – выпалил он наконец. – И не слишком хороший. Я пытался украсть кое-что у Велеса. – Он взглянул на Чета. – И я бы сделал это еще раз. Я бы все что угодно для нее сделал. Для моей богини, Ойи. – Он помолчал. – Душа моя принадлежит ей. Она – моя звезда, мое солнце. Но, как и многие древние, она слабеет. Горькая правда, но я должен это признать, потому что кругом полно стервятников… Все эти души-безбожники, демоны и даже другие боги… наблюдают, ждут своего часа, чтобы пожрать ее. И вот поэтому-то я и решился украсть у Велеса… Ради нее… Чтобы помочь ей.

– Мне жаль, Эдо, – сказал Чет и вздохнул. Он жалел, что вообще раскрыл рот.

– Да, мне тоже жаль. Жаль, что я не такой уж хороший вор. Единственное, на что я надеюсь…

Сит опять вырос возле Чета. Он шел рядом в сопровождении двух стражников. Те пялились на Чета так, будто он был цирковым уродцем.

– Это что, правда, он? – спросил один.

– Да, – ответил Сит. – Конеубийца.

– Странно, что Велес не содрал с него заживо шкуру, – сказал все тот же стражник.

– Он бережет их для Игр. Его и девчонку.

Стражники кивнули, посмотрев на них с глубокой жалостью.

Сит сунул плеть под нос Чету.

– Тут Агония хотела сказать тебе «привет».

Он хлестнул Чета плетью раз, другой, третий. Чет поднял руку, пытаясь заслониться, и плеть рассекла ему рукав, впившись в тело.

– Прекрати! – закричала Ана. – Прекрати!

Сит остановился. Взгляд его холодных глазок сосредоточился на Ане.

– Защищаешь? Ты его цепная псина?

Ана не ответила.

Он наклонился к ней, постукивая себя по лбу рукояткой плети.

– Агония думает, ты очень плохая псина.

И Сит ударил Ану по лицу рукоятью-дубинкой.

Она вскрикнула.

Сит вытянул ее плетью по шее, а потом опять нацелился рукоятью в лицо, но тут Чет поймал плеть за хвост – вцепился намертво. Гоблин попытался вырвать у него плеть.

– А ну, отпусти, – прорычал он.

Чет держал.

– Отпусти. – Маска безразличия дала трещины, и Чет увидел в глазах гоблина ярость. Сит рванул плеть на себя, и тут Чет, наконец, отпустил. Сит, не удержавшись на ногах, плюхнулся прямо в грязь.

Стражники засмеялись.

Черные глазки гоблина вспыхнули. Он вскочил было на ноги, но тут впереди раздался свисток. Голем остановилась; раздались крики.

– Ну что там еще? – сказал один из стражников, и они побежали вперед, туда, где, судя по звукам, что-то происходило.

Чет подхватил цепь, надел одно из слабых звеньев на крепеж и хорошенько дернул. Цепь держалась. Он дернул сильнее.

Эдо положил руку ему на плечо.

– Чет, нет. Не здесь.

– Я ухожу.

– Здесь некуда идти. Сплошной лабиринт из скал и пещер. Здесь водится такое, что проглотит тебя целиком и не подавится. В одиночку и без оружия у тебя просто нет шансов.

– А я и не пойду безоружным, – проворчал Чет себе под нос. – Заберу этот гребаный нож, и все. – Он еще раз дернул за цепь, почувствовал, как та поддается, и бросил вокруг быстрый взгляд – нет ли стражников. Все они были далеко впереди. И тут он заметил, что какой-то человек – один из кочегаров – очень внимательно на него смотрит. Лицо у него было все черное от сажи, рот и нос обвязаны платком, но Чету что-то в нем показалось смутно знакомым.

Сит опять что-то орал. Но на этот раз он явно приближался.

Чет навалился на цепь изо всех сил. Стиснул зубы, когда железо впилось ему в пальцы – но цепь все держалась.

Сит шел прямо к ним, ведя за собой четверых стражников. Подбежав к первому ряду рабов, те принялись отстегивать цепи от крепежей. Сит отстегнул первые два ряда рабов перед ними, а потом, к удивлению Чета, отстегнул и их ряд. И вот он уже идет к голове каравана в сопровождении тяжело вооруженных стражников. Когда они прошли голема, Чет понял, в чем было дело: одна из телег, которая ехала сама по себе, соскользнула с дороги, и теперь одно колесо висело над пропастью. Телега продолжала соскальзывать все дальше в потоке жидкой грязи; к задней оси была привязана веревка, и несколько стражников тянули за нее изо всех сил, пытаясь вытащить телегу из грязи.

– Сюда! – заорал Сит. – Хватай веревку! Тяни!

Рабы подхватили веревку, принялись тянуть.

Чет замялся, кинув быстрый взгляд на Сита, на пояс, на нож.