Потерянные души

Зиллах познакомился с ними на одной элегантной вечеринке "под открытым небом", в бурные двадцатые. Это было роскошное мероприятие в стиле "Великого Гэтсби" с бумажными фонариками и пьяными игрищами в крокет на лужайке. Молоха с Твигом обосновались в самом дальнем углу сада и развлекались тем, что потешались над вычурными туалетами дам. Каждый раз, когда мимо проходил официант, разносивший шампанское, они утягивали с подноса по два бокала "на рыло" - по одному в каждую руку. Когда к ним подошел Зиллах, они были уже "хороши" и не признали в нем своего. Но им понравилось, что он красивый. И его изящный костюм из белого льна им тоже понравился. Они увлекли его в дом, думая, что обольщают очередную жертву, и попытались напасть на него в "охотничьей" гостиной наверху, где на полу были шкуры зверей, а на стенах - головы-чучела. Зиллах отшвырнул их так, что они отлетели к дальней стене, потом поднял их обоих за шкирку и сшиб головами под чучелом льва с навечно разинутой пастью. Потом он вскрыл вену у себя на запястье и дал им выпить своей крови. После этого они уже не расставались. Они принадлежали ему всецело. Ну или почти всецело.

Они так и не нашли загородную кафешку, которую Молоха вроде бы видел однажды, когда проезжал по этому шоссе, и решили остановиться у "7-11". Молоха набрал целый пакет конфет и пирожных. Твиг взял себе упаковку нарезанной копченой колбасы и бутылку дешевого вина.

Кассирша буквально пожирала их глазами, глядя на них чуть ли не с благоговением. Она ерзала на стуле своей объемистой задницей и то и дело поправляла разноцветные пластмассовые заколки в жиденьких волосах. Когда Зиллах встретился с ней глазами, ей показалось, что внутри у неё все растекается. Потайное, неведомое местечко у неё между ног вдруг увлажнилось, и там прошла странная судорога.

Все лицо у неё было в оспинах, и она явно страдала от ожирения, и в этом году ей исполняется сорок, и она уже смирилась с мыслью, что у неё никогда не будет мужчины. Но что-то во взгляде этих зеленых глаз заставило её почувствовать то же самое, что она чувствовала, разглядывая фотографии в Penthouse и Playboy, которые продавались у них в магазине, пока не осаживала себя: мол, ей это неинтересно, - и не начинала опять ходить в церковь. Что-то во взгляде этих зеленых глаз заставило её задуматься, а каково это - почувствовать, как мужчина лежит на тебе и вбивает в тебя свою штуку. Она нащупала под кассой свою пачку "More", закурила и жадно затянулась дымом, с тоской наблюдая за тем, как черный фургон выруливает на шоссе. Интересно, этот зеленоглазый ангел ещё когда-нибудь заглянет сюда?

Снова в дороге. Твиг вскрыл упаковку колбасы и принялся отправлять в рот ломтик за ломтиком, запрокинув голову, как леопард на кормежке; он глотал мягкое мясо, почти не жуя. Молоха налегал на пирожные с кремом. Зиллах лизнул полупрозрачный ломтик колбасы, откусил кусочек пирожного, отпил вина. Ни то, ни другое, ни третье не поперло.

- Мы доберемся до вечера до Вашингтона? - спросил Молоха, слизывая с пальцев шоколад.

Твиг смотрел прямо перед собой на дорогу.

- Да, блин, мы уже через час там будем. Но до ночи придется поголодать. - Никто не спрашивал почему. Все знали, где взять самое лучшее в этом городе - в ночных клубах, на темных улицах, под полуночной луной.

- Ага. - Молоха выдавил липкую улыбку, размышляя о бурных ночах в больших городах. - Как я понимаю, на пару ночей мы задержимся в Вашингтоне. А потом?

Твиг на секунду задумался.

- Можем снова наведаться в Калифорнию. Тебе, я помню, понравились кафе-мороженое в китайском квартале.

- Но это же так далеко. И по пустыне придется ехать. Нечего есть. Нечего пить. Людей нет. Крови нет.

Зиллах закрыл глаза и провел по ресницам кончиком блестящего черного ногтя.

- Может быть, съездим в Новый Орлеан, - предложил Он. - Навестим Кристиана.

Глаза у Твига загорелись.

- Кристиан! Помните Кристиана?

- Старина Кристиан!

- Он не пьет... вина!

Они все рассмеялись.

- Да, но вдруг он по-прежнему держит бар? Бесплатная выпивка для друзей!

- И вся кровь Нового Орлеана, насыщенная вином, пивом, виски...

- И шартрезом, - добавил Зиллах.

Они на миг замолчали, вспоминая вкус горьких трав, вкус райского сада.

- Да, давайте поедем.

- Навестим старину Кристиана.

- Старину Крисси, - сказал Молоха.

- Крисси! - Твиг согнулся от смеха.

Зиллах передал вино Молохе.

- И начнем собирать стеклотару. С сегодняшней ночи будем запасаться кровью. После Вашингтона места будут засушливые.

Молоха и Твиг приумолкли, задумавшись о предстоящем периоде долгого вынужденного воздержания. Потом Твиг пожал плечами:

- А ебись оно все конем... мы едем в Новый Орлеан! Молоха опять включил музыку, и они принялись подпевать Боуи, прислонившись друг к другу. Их мягкие и мелодичные голоса становились все мелодичней и мягче по мере того, как они накачивались вином. Зиллах перебирал волосы Молохи, разбирая спутанные пряди. Твиг улыбался, глядя на дорогу: длинная, ровная и волшебная, она разворачивалась перед ним, как ковер, - до самого Нового Орлеана, до самого бара Кристиана.

4