Потерянные континенты

Таким образом, Платон мог получить географические сведения, например, о крупных островах Атлантики и непроходимых отмелях, которые могли остаться после таких островов, из имевшихся в тот период представлений. То же относится и к его геологической идее о затоплении участка земли из-за землетрясения, с чем жители Средиземноморья были почти незнакомы. Несколько толчков произошли в Греции в 426 и 373 гг. до н. э., первый был уже описан во времена Платона Цисидием в стиле, весьма напоминающем историю об Атлантиде: «Примерно в то же время, пока свирепствовало землетрясение, море у Оробиая в Эвбее ушло от тогдашней береговой линии, а потом вернулось высокой волной и накрыло часть города… Поблизости у острова Аталанте, что лежит у берега древнего Локрия, случилось небольшое наводнение, унесшее прочь часть афинской крепости, там стоявшей, и разбившее один-два корабля, вытащенные на берег».

Итак, если Платон почерпнул идею затонувшей Атлантиды из какого-то отрывка существовавшей до него и дошедшей до нас литературы, то это именно он. Хотя мы не знаем наверняка, что Платон читал историю Цисидия, велика вероятность, что так и было. Уж его ученик Аристотель точно читал, это видно из некоторых его ремарок в «Конституции Афин». Значит, Платон превратил небольшой Аталанте в огромную Атлантиду? Из слов Страбона о том, что вследствие этих сотрясений Аталанте «разломился на части» и «в разломе получился судоходный канал», создается именно такое впечатление.

Платон знал историю не лучше, чем географию. Будучи умным человеком, способным управляться с абстрактными понятиями с большой ловкостью, он располагал довольно ограниченными материалами для работы. Достоверная греческая история берет свое начало между 700 и 650 гг. до н. э. с института архонов или регентов в Афинах. До этого времени мы находим лишь списки полумифических царей, вроде Ликурга в Спарте или Кодроса в Афинах, и сомнительных дат основания колоний. История становится подробной только около 600 г. до н. э., во времена Солона.

Существует еще, конечно, обширная греческая литература героической эпохи во главе с поэмами Гомера, полная сказаний об осаде Фив, подвигах Геракла и походе за золотым руном, а также мелких легенд, например об Аталанте в Калидоне. Все эти события, предположительно, произошли при жизни нескольких поколений между 1250 и 1100 гг. до н. э., после чего героическая эпоха сошла на нет, оставив греческую историю почти неизвестной на четыре века. Судя по сопоставимым пластам литературы, таким как саги германской героический эпохи во времена падения Рима, реальные исторические факты, сохранившиеся в преданиях греческой героической эпохи, были скудны.

Посему Платон не мог получить точные данные по истории Атлантиды или доисторической Афинской империи, из греческих исторических источников, даже если они и существовали в действительности, поскольку эти источники описывали события, произошедшие не более чем за три столетия до Платона, так что о 9 тысячах лет не могло быть и речи. На самом деле точность истории зависит от письменного фиксирования, а письменность появилась у греков только в IX или VIII в. до н. э. У народов, не имеющих письменности, нет истории в нашем понимании этого слова. Они обладают набором мифов, не привязанных к датам, которые могут заключать в себе случайный факт, подобно мухе в янтаре, но при этом оставаться совершенно бесполезными для восстановления прошлого этого племени. У народа могут также быть передаваемые из уст в уста воспоминания о потрясающих событиях и выдающихся личностях, уходящие на несколько веков назад, но не далее.

Когда народ овладевает письменностью, некоторые люди, интересующиеся историей, пытаются разобраться в том, что происходило с момента Сотворения мира до их собственной эпохи, и записать это. Эти историки-дилетанты предполагают, что мифы и воспоминания о реальных событиях суть одно и то же. Мифы, думают они, описывают то, что случилось в действительности в доисторические времена. Поэтому они стараются соединить те и другие путем догадок и перемешивания. Античные историки в попытке создать связные рассказы из непреодолимо несовместимой массы мифов, чтобы завершить свое понимание мировой истории, были вынуждены породить несколько Елен и Зевсов. Так, Цицерон, один из новаторов, на полном серьезе заверяет нас в том, что «третий Аполлон – сын третьего Юпитера и Латоны». А комментатор «Тимея» говорит о трех Великих потопах.

Греческая лжеистория велась от Сотворения мира: «В начале Уран (небо) правил вселенной. От связи с Геей (землей) у него сначала родились так называемые сторукие – Бриарей, Гиес, Котт – непревзойденные по размерам и силе, каждый о пятидесяти головах и ста руках. Затем Земля родила ему Циклопа…»