Потерянные мемуары Джейн Остин

— Ну конечно! — произнес мистер Черчилль с внезапным узнаванием. — Невероятно!

Мужчина, стоявший за ним, внезапно повернулся к нам лицом. У меня перехватило дыхание.

Это был мистер Эшфорд.

— Мисс Остин! Как чудесно вновь видеть вас! — воскликнул мистер Эшфорд, и его красивые черты озарила, по-видимому, равная смесь удовольствия и удивления.

— И вас, мистер Эшфорд.

Вот и все, что я смогла выговорить в ответ.

Много месяцев прошло с нашей встречи, и я начала гадать: если нам выпадет удача вновь свидеться, узнаю ли я его? Но вот я стою перед ним, словно мы расстались только вчера. Его темно-зеленый с желтоватым отливом вечерний костюм и белоснежный галстук составляли превосходный контраст синеве глаз и вьющимся от природы темным волосам, а улыбка была теплой и искренней.

— Ах, ах, ну разве не тесен мир! — покачала головой миссис Дженкинс.

Джентльмен повернулся к моей сестре.

— Мы не встречались. Я — Фредерик Эшфорд.

— Прошу прощения, — сказала я, заливаясь краской. — Могу я представить вам свою сестру, мисс Кассандру Остин?

— Приятно познакомиться, мисс Остин, — сказал мистер Эшфорд с поклоном, и Черчилли эхом повторили его слова.

— Уверяю вас, мне даже более, — ответила Кассандра, украдкой бросив на меня выразительный взгляд, в котором угадывалось и ее узнавание джентльмена, и понимание значимости этой встречи.

Миссис Дженкинс повернулась ко мне.

— Подумать только, — тихо сказала она, прикрываясь веером, — вы знакомы не с кем-нибудь, а с мистером Эшфордом, весьма примечательным джентльменом из прекрасной семьи, сыном баронета и одним из самых близких друзей Чарльза. Они вместе путешествовали, знаете ли, и я польщена, что он решил остановиться у меня и присоединиться к нам на этом маленьком soiree.[30]

Захлопнув веер взмахом запястья, она взяла под руку мистера Эшфорда и улыбнулась ему как можно шире.

— Я надеюсь, вы окажете мне честь сопроводить меня на ужин, мистер Эшфорд, во главе собравшихся.

— Это вы окажете мне честь, мадам, — ответил он с поклоном, однако, когда он выпрямился, его глаза встретились с моими, и я не сомневалась, что заметила в них разочарование.

— Вам придется простить меня, Джейн, — сказала миссис Дженкинс, когда, к моему ужасу и смятению, быстро увлекла нас с сестрой на другой конец комнаты, — за то, что я лишаю вас знакомого, но вы сами знаете, как все это сложно устроить.[31]

Через несколько мгновений она быстро разлучила нас, назначив другим одиноким джентльменам подходящего положения. В моем случае — толстому и потному вдовцу мистеру Луттерелу, который давно разменял седьмой десяток и которого матушка когда-то прочила мне в идеальные спутники жизни, а в случае Кассандры — лысому банкиру но фамилии Вудхоул, в толстых очках и с торчащим зубом.

Слуга зазвонил в колокольчик и объявил, что ужин подан.

Мы проследовали в столовую, где пылал огонь в камине и ждал элегантно сервированный стол с фарфоровыми корзинками консервированных фруктов в качестве украшений и меню у каждого прибора. Мистера Эшфорда, разумеется, усадили подле миссис Дженкинс во главе стола, рядом с мистером и миссис Черчилль, нас же с сестрой отослали на дальний конец, где мы ближайшие два часа развлекались весьма пустой и бессодержательной беседой со своими заботливыми, но несколько скудоумными спутниками.

Ужин оказался превосходным, именно таким, какого требуют подобные обстоятельства, с вереницей блюд и настолько обильной пищей, что ее едва ли можно было проглотить за один присест. В течение вечера я часто обращала взор на другой конец стола, словно желая убедиться, что не сплю и мистер Эшфорд вправду сидит в одной комнате со мной и любезно беседует с нашей хозяйкой и своими друзьями. Несколько раз, глядя в его направлении, я видела, что он смотрит на меня. Когда наши глаза встречались, он не отводил взгляд, а вознаграждал меня улыбкой, а позже и легким пожиманием плечами, как бы признавая собственное разочарование распределением мест.

Когда наконец принесли сладкое и вино, мы с Кассандрой вместе с остальными леди направились обратно в гостиную, где нам подали кофе и чай, и я провела полчаса в беспокойном ожидании, пока мужчины допьют портвейн и присоединятся к нам. Они прибыли ensemble, как раз когда часы пробили десять. Едва войдя в комнату, мистер Эшфорд быстро пересек ее и приблизился к дивану, на котором я сидела в одиночестве, допивая чай. Я встала поприветствовать его.

— Мисс Остин, — произнес он с улыбкой, полной облегчения и сожаления. — Наконец-то мы можем поговорить.

Сердце мое забилось. Я столь о многом хотела у него спросить, что толком не знала, с чего начать.

— Вы прекрасно выглядите, мистер Эшфорд, — сказала я.

— Как и вы, мисс Остин. Не в силах выразить, как я был рад обнаружить вас здесь.

— Прошло много времени после нашей встречи в Лайме.

— Несомненно. Слишком много. И полагаю, я обязан принести вам извинение.

— Извинение? Но за что?