Потерянные поколения

Остальные тоже встают из-за стола. Я вздыхаю с облегчением: теперь хотя бы можно спокойно поесть. Аппетит возникает в одно мгновение – я за пару минут расправляюсь со всем, что на подносе, и только потом понимаю, что ничего не ела почти сутки. Покончив с едой, я оглядываюсь. Курсанты за соседним столом шепчутся, показывая на меня, но они умолкают, заметив, что я смотрю на них.

Просто буду это игнорировать.

Поднявшись, я иду к выходу из столовой. Там на стене висит схема всего уровня. Рассматриваю ее, пытаясь запомнить, что где расположено, но от изучения схемы меня отвлекает шум. Макс, выходя из столовой, толкает мальчика, и тот падает, роняя поднос с пустой посудой и планшет, который он держал подмышкой. Макс удаляется, мелодично насвистывая. Собирая посуду на поднос, мальчик поднимает голову – и я его узнаю. Это он помог мне вчера избавиться от отголосков.

Подойдя к нему, я приседаю и поднимаю планшет, отлетевший в сторону. На защитном чехле змеится длинная трещина. Заметив ее, мальчик огорченно вздыхает.

– Вот придурок, – бормочет он.

– Он хотя бы извинился? – интересуюсь я.

Мальчик мрачно смотрит на меня.

– Ага. Сказал: «Ой, я нечаянно». Прямо перед тем, как толкнуть.

– Тогда и правда придурок, – соглашаюсь я с ним, поднимаясь. Мальчик тоже встает, и я замечаю то, на что мне следовало обратить внимание в первую очередь.

На нем форма Корпуса, форма курсанта.

Все становится на свои места, когда вижу имя, выбитое под эмблемой. Оно мне уже знакомо. Берт, мальчик-проблема, о котором все столько говорят.

– Ты… Та к ты курсант, – только и удается мне выговорить.

Мальчик забавно поднимает бровь:

– А как я, по-твоему, оказался в казармах Корпуса?

– Я решила, что ты младший брат какого-то курсанта, – признаюсь я. – Думала, тебе просто разрешили жить вместе с родственником.

Мальчик хихикает и качает головой:

– А вот и не угадала. Не брат курсанта, а сын. Сын… двух капралов, если быть точным.

Я опускаюсь на корточки так, что наши глаза оказываются на одном уровне.

– Ты из Второго поколения, – пораженно выдыхаю я. Горло перехватывает.

У него есть намного больше, чем я думала. Намного больше, чем у кого-либо.

Родители, рядом с которыми он смог вырасти.

Второе поколение – дети, которые родились уже здесь. Дети, которые никогда не видели неба. Я встречала как-то детей из Второго поколения – Ускоренные все как один. Как же так получилось, что Берт не подвергся Ускорению? Их было совсем немного – всего лишь четверо, группа последнего Школьного года, которую учитель привел на наш уровень, чтобы познакомить с родственниками среди силентов. Помню, тогда их появление сорвало нам работу… Все Смотрители сошлись, чтобы их увидеть.

Ведь Второе поколение – это чудо.

Мы лишились своего дома, и нам приходится жить здесь, в этом бункере, который постоянно напоминает нам, что мы всего лишь непрошеные гости. И даже здесь есть место для новой жизни. Даже сейчас, когда мы живем ожиданием войны.

Второе поколение для нас – это символ надежды.

Мальчик дергает меня за руку.

– Нужно торопиться, – говорит он, нахмурившись. – А то опоздаем. У нас сейчас лекция в Большом зале, и на нее опаздывать никак нельзя.

Видимо, Берт хорошо ориентируется на уровне: мальчик уверенно ведет меня, совсем не обращая внимания на указатели.

– Я был рекрутом две недели, – говорит он, искоса посматривая на меня. – А ты побила мой рекорд. И это нехорошо.

– Мне следует извиниться? – улыбаюсь я.

– Нехорошо для тебя, а не для меня. – Берт вздыхает. – Теперь такие как Макс не оставят тебя в покое.

– Почему?

Берт останавливается. Его взгляд не по-детски серьезен.

– Я провел среди рекрутов две недели. Ты – ни одного дня. А ему понадобилось четыре года для того, чтобы получить форму курсанта. Наверное, я бы тоже злился. Ведь мы с тобой мало похожи на обычных курсантов.

Сказав это, он снова шагает вперед, и я иду за ним. Мы выходим в широкий коридор.

– Поэтому ты помог мне вчера? – спрашиваю я, продолжая наш разговор.

Берт кивает:

– Отголоски могут быть очень страшными. А ты… даже не знала, что с тобой творится. Про рендер теперь рассказывают в Школе, а ты про него совсем ничего и не знаешь. Я и догадался, что ты не проходила Ускорение. Как и я. Ты большая – но тебе здесь будет еще сложнее, чем мне.

– Это еще почему? – с притворным возмущением интересуюсь я.

– Корпус. Ты ничего о нем не знаешь. Я вырос в семье курсантов – и я про них много знаю.

– Поэтому ты так быстро стал курсантом?

Мальчик смеется:

– Конечно же, нет! Просто… Я умный. Поэтому я здесь.

– А… – Я хочу задать еще один вопрос, но Берт жестом останавливает меня.

– Мы уже пришли.

К этому времени мы доходим до высоких дверей, у которых уже скопилось несколько десятков курсантов. Многие из них растерянно озираются: видимо, они здесь впервые. Значит, лекция предназначена только для младшего состава Корпуса, для новичков. И снова эти взгляды в мою сторону, любопытствующие, насмешливые, презрительные… И даже враждебные. Который раз проклинаю свой столь узнаваемый комбинезон Смотрителя.