Потерянные примархи. Книга I - Верные легионы (СИ)

Перегруженные сфокусированным огнем щиты чужих беззвучно лопались, точно мыльные пузыри. Получая прямые попадания, медузы теряли свои отростки-щупальца и начинали двигаться по непредсказуемым траекториям. Наутилусы, будучи лучше защищены, держались дольше. Их корпуса было сложнее взломать, но град твердотельных снарядов, плазмы и лазерных росчерков буравил их броню, срывая с нее пласты размером с корабль поддержки.

Легионы тоже несли потери. Попадания зеленого вещества перегружали щиты имперских кораблей и калечили их корпуса. Медлительные живые торпеды, бессчетно выпускаемые наутилусами, прорывались через заградительный огонь перехватчиков и зенитных орудий, с легкостью уничтожая фрегаты и эсминцы. Зеленое вещество прожигало бронелисты вместе с переборками, обнажая фасетчатое нутро кораблей. Орудийные палубы детонировали, исчезая в сверкающих вспышках цепных взрывов.

Русс зарычал, когда боевой крейсер «Хлад Мира» потерял ход и его кормовая часть начала отделяться. Адамантиевые шпангоуты разламывались, будто сделанные из картона. Из умирающего корабля в пространство вырывались огонь и вода. Первый тут же гас, вторая обращалась кристалликами льда, поблескивающими золотом в лучах местного солнца. А еще из корабля вырывались люди. Тысячи смертных и десятки легионеров жуткими фонтанами вылетали из множественных пробоин изуродованного корпуса.

Рядом другой умирающий крейсер, «Бальмунг», как раз перезарядивший «Нову», выстрелил по ближайшему наутилусу почти в упор. Это было самоубийством, но капитан и без того знал, что его судну не пережить следующие минуты. «Нова» была заряжена плазменной бомбой, ее взрыв на мгновение заставил крейсер и наутилус исчезнуть во вспышке новорожденной звезды. Когда свет опал, от «Бальмунга» остался лишь черный искореженный скелет, а у наутилуса отсутствовало две трети корпуса.

Солей Враск стал свидетелем гибели этих величественных кораблей. Он слышал про их капитанов, уроженцев Фенриса. Они были отличными флотоводцами, а их суда являлись грозными пустотными охотниками. Русс продолжал гулко рычать. Он тоже наблюдал за пустотной битвой, то через иллюминатор, то фокусируясь на данных, выводимых когитатором на ретинальный дисплей.

Звезднорожденным, чей флот сражался по надире боевой сферы, тоже досталось. Враск лично не видел этого, но ему передали подтвержденные данные о гибели «Трисмегиста», «Лунного Зверя» и «Дочери Самайна». Вместе с гордыми линкорами свой путь окончили двенадцать кораблей эскорта.

Флот Авангарда, сильно потрепанный в предыдущих схватках, понес значительные потери. Но Гончие и Звездорожденные приняли на себя основной удар.

Ксеносы по-прежнему нарушали связь, поэтому отдельные группы кораблей не могли координировать свои действия. Однако опытные капитаны хорошо просчитывали маневры друг друга. Помогала «Парка», на которой все еще оставался Тихон. Он сумел восстановить ближний вокс, что позволило нескольким крупным кораблям собраться вместе. Орудиями Пограничной станции управлял Витар Каин, поэтому точность их стрельбы значительно выросла.

Но ксеносы не отступили даже когда исход битвы больше не подразумевал вероятностей. Размышляя об этом, Враск отвернулся от иллюминатора и плавно перешел из мира воспоминаний в реальность. Он просто не привык воевать с таким врагом. Никто из них не привык.

– А наш брат не особенно пунктуален, верно? – Балор как-то почувствовал, что Солей снова здесь. Это было не псайкерство, что-то другое. Возможно, эмпатия?

– Может себе позволить, – мягко улыбнулся Алхимик. Он подошел к гранитному столу в центре помещения и налил себе вина в элегантный кубок, инкрустированный рубинами. – В конце концов, мы обязаны ему. Это правда.

– Правда, правда, – пробурчал Келл, отпивая из обычной железной кружки. Из таких он пил крому на Космическом скитальце. Тогда примарх ничего не знал ни об Империуме, ни о великих планах отца. Теперь все изменилось, но Хищник Фомора не желал нарушать добрую традицию.

Наконец, высокие двери отворились и два ревнителя в алых с золотым доспехах и кремовых тогах с символом легиона на груди пропустили вперед Лемана Русса. Примарх VI легиона не потрудился привести себя в порядок после битвы. Он уже побывал на «Храфнкеле», организовав перестроение своего флота, и теперь прибыл на «Абрамелин» для разговора с братьями.

– Мьёда у вас, стало быть, нет, – Ловчий широкими шагами направился к столу. Его высокие сабатоны опускались на мрамор с гулким грохотом. Он критически осмотрел напитки и нехитрую снедь. Правая бровь Русса изломилась, когда его взгляд наткнулся на деревянный бочонок с печатью Эгилля, лучшего мьёдовара на всем Фенрисе.

– Это откуда? – Леман откупорил бочонок и потянул ноздрями. – Недурно! И правда Эгилево варево! А вообще, – он приложился к отверстию в бочонке и сделал один мощный звучный глоток. Поставив бочонок на стол, примарх протяжно срыгнул. – А вообще, я вас даже рад видеть. Боялся не успеть.