Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе

— Позвольте, Уотсон, описать вам некоторые трюки, используемые медиумами, — сказал мой друг, закуривая. — Мы должны быть начеку во время сеанса, чтобы не прозевать их. Во-первых, в комнате погасят свет под тем предлогом, что он якобы отпугивает духов, а на самом же деле для того, чтобы обделывать в темноте свои делишки. Медиумы почти всегда работают у себя дома — вряд ли вы когда-нибудь встретите странствующего медиума. Причину отыскать не сложно: в собственном доме проще подготовиться к сеансу — скрыть от постороннего глаза разные мошеннические приспособления и аппаратуру, спрятать сообщника за ширмой или за портьерами. Во время сеанса он будет издавать разные звуки, зажигать огни или даже устроит так, что с потолка начнет капать вода.

Иногда медиум что-нибудь прячет в своей одежде, скажем, скрывает в рукавах крючки, которые можно использовать для манипуляций. Порой он привязывает к ногам наждачную бумагу. При трении друг о друга куски наждачной бумаги издают причудливые звуки. Существуют тысячи фокусов, и я надеюсь увидеть что-нибудь новенькое в ходе нашего расследования.

— Но, конечно же, не каждый медиум — мошенник, — возразил я. — Мы должны верить свидетельству множества экспертов, наблюдавших за сеансами. Например, говорят, что Хелен Берри в Америке создала маленького ребенка из эктоплазмы в присутствии свидетелей. Он делал умоляющие жесты ручками и шевелил губами, хотя ничего не было слышно. Все нашли это весьма трогательным зрелищем. Как же можно подделать такое?

Шерлок Холмс вынул изо рта трубку и помахал ею в воздухе.

— Я склонен предположить, что тут была использована марля, покрытая флуоресцентной краской. Сообщник мог опускать ее или махать ею, а воображение зрителей довершало остальное.

— И тем не менее, — не сдавался я, — известные ученые проводили эксперименты со всей строгостью. Медиумы переодевались под присмотром, затем их вводили в комнату, предназначенную для спиритического сеанса, куда они попадали впервые. Однако, несмотря на все это, они добивались поразительных результатов.

Холмс кивнул:

— Да, я читал о таких экспериментах, но это меня пока что не убедило. В конце концов, если нас ставит в тупик Маскелайн[10] своими демонстрациями в Египетском зале на Пиккадилли, почему же нельзя обвести вокруг пальца ученых? Я склоняюсь к мнению, что наиболее здраво судить о спиритических сеансах способны не люди науки, а фокусники.

— Значит, вы убеждены, что эта мадам Беверли — мошенница?

— Детектив-консультант поставил бы себя в крайне невыгодное положение, если бы принял за истину объяснения из области сверхъестественного, Уотсон. Скажи я только клиенту, что его бриллиантовое ожерелье украдено зловредным демоном, он, боюсь, не пожелал бы долее пользоваться моими услугами и вряд ли за платил бы за них. Нет, я верю в естественные человеческие побуждения: желание матери, понесшей тяжелую утрату, найти утешение — и стремление алчной, порочной особы нажиться на материнском горе.

Я покачал головой, не соглашаясь с непоколебимым рационализмом моего друга, и вскоре пошел спать.

Завтракали мы в обычное время. Вскоре нам доставили фальшивые визитные карточки, как и было обещано. В десять часов мы заказали кэб, который, дребезжа на булыжных мостовых Бирмингема, довез нас до дома Мёрчисона в Эдгбастоне. Экипаж остановился перед роскошным особняком, построенным, вероятно, несколько лет назад. Вручив свои визитки, мы дождались приглашения в гостиную, где увидели своего клиента и его жену.

— Мистер Холмс, доктор Уотсон, — сказала она, подавая нам руку, — я очень рада вас видеть. Насколько я понимаю, вас привел сюда интерес к мадам Беверли?

— Да, миссис Мёрчисон, так и есть, — ответил Холмс. — Удивительные истории о ее способностях дошли до нашего общества, и нам поручено собрать детальные сведения о них.

— Я буду просто счастлива вам помочь: мадам Беверли подарила мне новую жизнь, и я ей многим обязана. Пожалуйста, садитесь, и я с радостью отвечу на ваши вопросы.

— Вы не могли бы для начала сказать мне, — попросил Холмс, вынимая записную книжку, — когда состоялось ваше знакомство с этой леди?

— Примерно четыре месяца назад.

— А как случилось, что вы познакомились?

— Она написала мне, мистер Холмс, на этот адрес. Сообщила, что мой сын Томас явился ей, когда она впала в транс на спиритическом сеансе, и попросил со мной связаться. Когда я прочитала эти слова, то сначала была шокирована и почувствовала отвращение. Общеизвестно, что у нас был сын, который погиб в ходе южно-африканской кампании, и я посчитала это письмо вульгарной попыткой заманить меня на спиритические сеансы. Но дальше в письме говорилось, что он до последнего часа помнил мое любимое изречение: «Там, где есть страх, не может быть мудрости».

— «Ubi timor adest, sapientia adesse nequit», — процитировал я.