Потерянные рассказы о Шерлоке Холмсе

Спустя час дорога круто пошла в гору. Над нами неясно вырисовывалась гора, с одной стороны отвесная, с другой же более плавно спускавшаяся к западу. Ее темная громада напоминала большого зверя, который разлегся и чутко дремлет.

— Что это за гора, Послетуэйт? — спросил я.

— Пенигент, сэр, один из Трех Пиков. Вы сможете рассмотреть ее из окна дома: оттуда ее хорошо видно.

Вскоре мы свернули с дороги и, проехав между двумя каменными воротными столбами, покатили по подъездной аллее к дому — большому загородному особняку, возведенному лет пятьдесят назад одним из великих баронов, наживших состояние на шерсти. Построили его, как и самые скромные здешние коттеджи, из известняка, имеющего по большей части темно-желтый оттенок.

Семья вышла нас встречать. Кузен Холмса Джон Парсонс, высокий мужчина крепкого сложения, долго тряс его руку.

— Добро пожаловать в Йоркшир, доктор Уотсон! — обратился он ко мне очень приветливо, обмениваясь со мной рукопожатием.

Затем меня представили его жене, молодой очаровательной женщине, и познакомили с их сыном Кристофером, крепеньким малышом лет трех. Несмотря на столь юный возраст, он не цеплялся за юбку матери, а смело подошел к нам и с серьезным видом позволил пожать свою ручку.

Отдав слуге наши пальто и трости, мы с Холмсом вместе со всеми прошли в просторную гостиную, чтобы выпить весьма желанную чашку кофе. Там нас представили Родерику Кили, брату миссис Парсонс, который также приехал на Рождество. Он поднялся, пробормотав подходящие к случаю слова. Я заметил, что брат не похож на сестру: он — темноволосый и мрачный, она — блондинка с жизнерадостным нравом.

— Есть вести от Майкрофта? — осведомился Холмс.

— Мы получили от него телеграмму сегодня утром, — ответил Джон. — Он рассчитывает прибыть к нам завтра перед ленчем.

— Превосходно! Он сможет отправиться с нами на прогулку завтра днем.

Эти слова вызвали бурный взрыв общего веселья: Майкрофт славился своей ленью и тучностью.

Нас провели в соседнюю комнату, из окна которой, как и говорил Послетуэйт, открывался превосходный вид на гору Пенигент. Я уже предвкушал бодрящую прогулку по заснеженным тропинкам — неважно, будет ли меня сопровождать Майкрофт.

Обед, поданный в тот вечер, был простой сельской трапезой, но вкусной и обильной. Снисходительные родители позволили Кристоферу сидеть за столом с нами, и он восседал на высоком стульчике рядом с матерью. С нами также обедала его няня, мисс Бэк, очень хорошенькая девушка лет двадцати. Она была родом из Илкли, но в речи ее почти не замечалось местного акцента. Должен признаться, что ее правильные черты и прекрасный цвет лица произвели на меня благоприятное впечатление.

Миссис Парсонс вышла к обеду в длинном платье кофейного цвета, отделанном кружевами, и великолепном ожерелье. Это были рубины, но ограненные как изумруды — продолговатые, со скошенными углами, в легкой, изящной золотой оправе. Весьма элегантное украшение. Я сделал хозяйке дома комплимент по поводу ее ожерелья.

— Вы слишком добры, доктор Уотсон, — ответила она. — Вам может показаться, что оно слишком роскошно для семейного обеда, но у нас здесь так мало шансов продемонстрировать свои драгоценности. Иногда мы бываем на балах в Лидсе или Ланкастере, но они так далеко, что мы туда редко выбираемся. Поэтому я пользуюсь случаем, когда у нас гости.

— Развлечения, конечно, важны для такой молодой особы, как вы, но что касается меня, то я бы с удовольствием поселился в ваших краях. Мне здесь так уютно и спокойно, что я с ужасом думаю о возвращении в многолюдный Лондон с его суетой. Я бы завел себе тут практику, но у всех здешних жителей такое цветущее здоровье, что я умер бы с голоду!

Все засмеялись, а Холмс возразил:

— Ну, на худой конец всегда есть достойный Послетуэйт. У него все еще болит локоть с тех пор, как он несколько лет назад упал со своего боевого коня.

Миссис Парсонс взглянула на него удивленно:

— Он уже рассказал вам о своей службе в кавалерии? Должно быть, вы произвели на него прекрасное впечатление — ведь он молчун, как любой добрый йоркширец.

— Он ничего мне не рассказывал, но я сразу же увидел по его выправке, что это старый вояка. А из того, как он правил лошадью по пути сюда, я заключил, что он питает к ней нежность, а также что когда-то давно он сломал левый локоть. Перелом локтевого сустава — обычное дело при падении с лошади.

— Поразительно! Вы совершенно правы: он служил в Пятом уланском полку в Индии под началом моего отца, полковника Кили. Когда ему пришлось покинуть армию из-за этого злополучного перелома, отец взял его в свой дом, а оттуда Послетуэйт перешел к нам.

— Ваш отец проявлял весьма похвальную заботу о своих солдатах, — заметил я.

Миссис Парсонс вздохнула:

— Да, действительно. Однако столько людей нуждается в помощи! Боюсь, что в одних только здешних местах есть много тех, кто получил ужасные раны на службе своей королеве и отечеству. Поскольку они больше не в состоянии зарабатывать себе на жизнь, то постоянно голодают и в конце концов рано умирают от болезней и лишений.