Потерянные страницы

Весть о случившемся дошла и до начальника училища. Благодаря Сергею, меня никто ни в чем не подозревал. Но сам факт был омерзительным, Кто-то по злому умыслу хотел бросить на меня тень, а за этим последовало бы мое отчисление из училища. Наоборот, после этого случая меня успокаивали учителя и курсанты, я по сей день благодарен им за это. Сергей же стал для меня самым близким человеком, мы и без того были друзьями, но после этого случая у меня появилось еще большее уважение и доверие к нему. Если задуматься, то почему? Да потому, что он не растерялся и сказал правду. Если кто-нибудь, хоть раз испытал на себе клевету, то он легко поймет и это, и цену настоящей дружбы.

Вроде все прошло, но эта история сильно затронула мое сердце, и многое изменила во мне. Мои мысли приняли совсем другое направление. Я сам должен был защитить себя. Не саблей и не кулаками, а умом. Вот я и стал думать, кто из тех трех курсантов мог совершить такой бессовестный поступок. Я был уверен, что это был один из трех. Возможно, их было двое. Про себя я вычислил: «Корнеты» оканчивали училище, это должно было случиться через несколько месяцев летом, и после церемонии окончания они бы попрощались с училищем. Поэтому они и решили сделать это перед уходом. Первокурсник «зверь» не мог пойти на такую подлость, так как он должен был продолжить учебу, и он вряд ли подверг бы себя такой опасности. Потом я подумал и о том, что эти «корнеты» не дружили, а наоборот, даже как-то конкурировали между собой. Поэтому они не могли вместе сделать такую низость, так как не доверяли друг другу. Но неужели они сами проникли в нашу казарму, своими руками принесли альбом и положили его в тумбочку? А может они сделали это чужими руками. Но чьими? Я знал, что один из курсантов нашей группы был подопечным Сахнова. Он так выдрессировал его, что тот выполнял все его поручения. Если это так, то исполнителем долженбыл быть кто-то из нашей казармы. Я остановился на этой мысли.

Своими соображениями я поделился с Сергеем, и он согласился со мной. Он сказал, что если действительно исполнителем является он, то постарается избегать нас и этим подтвердит наши сомнения. Так и произошло, в столовой за нашим столиком было место, но он не сел рядом с нами, а предпочел тесниться с другими. Он не мог смотреть нам в глаза. В классе я сказал Сергею, чтобы он попросил у него книгу, чтобы понаблюдать, как он поведет себя. И действительно, он так подал ему книгу, что даже не взглянул на него, а ко мне он не подходил вообще. Все это давало нам повод думать о том, что Сахнов использовал Горшкова.

Мы закрыли курс, у всех было приподнятое настроение. Через три дня на плаце должен был состояться выпускной парад старшего курса юнкеров, и все ждали Великого князя в гости. Репетиции старших и младших курсантов, а также эскадрона и Царской Казачьей Сотни, членом которой был и «мой доброжелатель» Сахнов, проводились вместе. Плац был расположен за главным корпусом, справа от него – манеж и конюшня, а на другой стороне – казармы и хозяйственные постройки. Я задумал не отпускать «моего доброжелателя» из училища без подарка.

Я долго думал, как осуществить задуманное мною. Это было очень рискованно. В случае малейшего подозрения, меня непременно отчислили бы из училища. Я полностью переключился на отшлифовку моего плана. Даже Сергею я ничего не сказал. И не потому, что я не доверял ему, наоборот, более надежного и верного друга у меня никогда не было. Просто я не хотел, чтобы в случае моего провала и отчисления из училища, моя участь не постигла и его. Но я не собирался провалить задуманное мною дело, наоборот, я знал, что надо было так спланировать и осуществить его, чтобы ни малейшая тень подозрения не пала на меня. Когда мой план созрел до конца, для испытания я прошел все задуманное с начала до конца, я даже замерил время, которое потребовалось бы для его осуществления. Так я убедился, что все получится.