Потерянные в Майнкрафте

Ленора повернулась ко мне, глаза ее потемнели, и я понял, что сейчас она со мной что-то сделает. Прежде всего она приподняла мою толстовку и сунула под ремень свернутые в рулон листы, которые вытащила из комнаты. Я успел только вскинуть брови в немом вопросе, как тонкие руки взметнулись к моему лицу, зажав мне рот железной хваткой. Не то чтобы я хотел сопротивляться, но в любом случае я бы не смог. Она стиснула меня, как любимую собаку, оставив большие пальцы на щеках, поддерживая затылок ладонями. А потом притянула к себе и поцеловала. По-настоящему, без купюр. Я пришел в себя, когда Ленора прогудела что-то сквозь поцелуй. Конечно, мне надо было обнять ее сразу, чтобы наша театральная постановка выглядела естественно. Но это неважно. Когда подошел отец с коллегами, мне не пришлось разыгрывать ни растерянность, ни испуг. Что меня действительно поразило, так это актерское мастерство Леноры, которая смутилась натурально до слез, выхватила планшет и… бросилась бежать по коридору к лестнице.

– Игнат? – сказал отец. И это дофига означало.

– Я… э-э… думал, тут нас не увидят… Здесь же… никто не ходит.

Ну да, никто не ходит, три человека буравили меня глазами. Наконец одна из женщин не выдержала и прыснула. О да! Смейся, паяц, над разбитой любовью. Я сглотнул и жальче жалкого дернул шеей в надежде рассмешить ее еще больше.

Она действительно расхохоталась. Потом сказала:

– Ну, прости, я не должна была так.

А отец сказал:

– В номер.

И я пошел. По дороге оглянулся на звук: молоденький доктор толкал по коридору каталку. Неужели и правда кому-то плохо? Я перебрал в голове всех сотрудников, которых видел в столовой, и не вспомнил ни одной бабушки.

В номере я вытащил из-за пояса рулон Леноры. Развернул и уставился на план помещения. База была значительно больше, чем я предполагал. Жаль, что Ленора стащила экземпляр без обозначений. Я понятия не имел, для чего могут быть нужны все эти дополнительные площади.

Из-под чертежа торчал еще один лист. Длинный список фамилий. Сотрудники базы? Нет. Ни моей, ни Ленориной фамилий не было. Зато обнаружилась Чуликова. Что там про нее говорили? Неважно, потому что… Взгляд зацепился за знакомое имя. Максимов. Антон Корнеевич. Думаете, у многих отец – Корней? Лично я знаком только с одним. Как раз Максимовым. У меня глаза изнутри об череп стукнулись.

Ленора что-то знает, это точно. А у меня даже ее телефона нет. Я пошарился в соцсетях, но поиск не дал результатов.

А потом пришел отец и сказал, что интернет мне больше не нужен.

И вот я лежу на диване, одним глазом смотрю в книгу, а другим – внутрь себя. И вижу я в себе тотальную смуту: игровые экраны, «Майнкрафт»-локации, чужие ники… Тоху, так и не прочитавшего мое сообщение. И зачем-то коленку в прорези джинсов. Да.

Она мне не сказала

Отец вернулся в номер поздно. Измотанный, но довольный, это читалось в отсутствии складок на лбу. Надо понимать, его порадовали какие-то профессиональные результаты. Я на секунду даже поверил, что он забыл про мою послеобеденную вылазку. Но он не забыл. Скользнув взглядом по нетронутому ужину, он покачал головой:

– Послезавтра поедешь домой. Будет транспорт, тебя проводят, посадят на самолет.

Что тут сказать? Нет, не поеду? Возмутиться? Мы оба знаем: нарочно или нет, но я пересек границу запретной зоны. И пока еще можно было избежать последствий. Раз отец не едет со мной, значит, его не отстранили от работы. Да и с чего бы? В целом все выглядело безобидно и серьезных опасений не вызывало: глупые подростки забурились в рабочее крыло. Однако на всякий случай меня решили изъять из системы.

– А Лен… Элеонора?

– Почему тебя это интересует?

Отец посмотрел на меня и сам понял, что сморозил глупость. Судя по тому, что он видел в коридоре возле лабораторий, меня это должно интересовать до истерики. До какого-нибудь дикого подросткового протеста. Может быть, даже не вполне безопасного. В общем, он сообразил.

– Она не поедет.

– В смысле не поедет?! – Я резко забыл о наших с ней как бы отношениях, настолько мне стало обидно за себя. Ленора, значит, останется и все выяснит, а я, как последний лох, отправлюсь к мамочке?!

Отец молчал. Он считал, что сказал достаточно. Я взвесил свои шансы. Может, если резко заболеть, меня не отправят так сразу. Все-таки путь неблизкий. Но я понимал, что успешно симулировать болезнь среди такого количества неглупых людей мне вряд ли удастся.

Ну что же. Остается играть ва-банк. Меня уже практически выкинули с базы, так что, кроме элементарной осторожности, меня больше ничего не сдерживает. Если не палиться в открытую, то можно успеть все выяснить самому, без всяких там Ленор.

Я демонстративно покидал в чемодан основную часть вещей и завалился в кровать. В пижаме, которую до этого не надевал ни разу. Мама положила ее на всякий случай. Она почему-то думала, что если база находится в снегах, то мне непременно будет холодно спать. Вообще, я предпочел бы лечь одетым, но тогда вопросов не избежать.

Отец в этот раз не стал засиживаться за работой, как обычно, а последовал моему примеру и укутался в одеяло.