Потерянный

Жадный язык пламени слизнул стрелков вместе с автомобилем, за которым они спрятались. Солдаты даже не успели закричать — бушующее пламя накрыло их мгновенно.

Новые и новые огневые точки появлялись вокруг. Каждый из мятежников считал своим долгом попытаться метким выстрелом покончить с хозяйкой пламени, и совершенно никто не осознавал тщетность своих действий.

Она шла по улице, сжигая все на пути, не давая пощады. ОПЗМовцы покинули район, можно было не бояться зацепить союзников. Ревущее дыхание дракона устремилось в ближайшее здание, штормом пробив его насквозь и охватив соседнюю улицу.

Картина окрасилась оранжевым. Лицо Алисы тут же озарилось диким светом, отблески стихии начали танец в её глазах.

На телах, что оставались лежать, опаленные и изуродованные, застыла гримаса невыносимой боли.

Один из повстанцев чудом смог уцелеть: камуфляжная накидка поверх формы выдержала касание огня, и девушка уделила противнику больше внимания.

Мятежник поднял пистолет, направив ствол на Ландерс. Та в ответ вытянула руку и чуть шевельнула пальцами.

Под кожей мужчины загорелся огонь. Усилием мысли Алиса переместила его выше по телу, затем ниже. Пытаясь сбить несуществующий факел, повстанец упал на асфальт. Перекатился на спину, на живот…

Леди наблюдала с холодным любопытством. Пока не надоело. Ещё движение пальца, и человека просто выжгло изнутри.

Пока что стихия только набирала силу. Алиса чувствовала, как растворяется в ощущении тепла, разливающегося по телу. С трудом девушка вернула контроль: нужно оставаться в здравом рассудке. Заставить Брайера выйти из своего логова, попытаться что- то сделать…

Потому что иначе он поступить просто не может. Любитель быть на передовой, лично решать все вопросы…

Но что же, если он столкнется с силой, с которой совладать не сможет?

* * *

Брайер мчался быстрее звука. Запрыгнув в один из бронеавтомобилей резерва, генерал напряжённо навис над рулём. Машина всё неслась и неслась, огибая крупные препятствия и тараня мелкие.

"Сэр, ваше присутствие там ничего не изменит!" — ещё отдавался в ушах голос одного из местных командиров. Нильсон, переложив общее руководство на того, за кем оно изначально и было, всё же ринулся в круговорот битвы.

— Генерал, — предостерёг начальник штаба, — вы же знаете, на что способна пирокинетик!

— И знаю гораздо лучше любого, — резко бросил полководец, — поэтому я обязан вмешаться.

— Но как вы её остановите?

Далеко за окном, уже в черте осаждаемого города, нарастало оранжевое зарево. Отсветы были хорошо видны даже отсюда, и при одной мысли, что там творилось, многих бросало в дрожь.

— Сама остановится. Я просто собью её с толку.

Офицеры переглянулись, ожидая подробностей. Но сказал Нильсон другое:

— Операцию не провалите! Всё должно идти своим чередом, а этим районом я займусь. Понятно?

Рядом с Брайером на сиденье лежали две сумки с ценным грузом. Одарённая Ландерс со своими факелами слишком самонадеянна. И это одно из немногих её слабых мест. Вряд ли леди Легионов может предугадать, что против неё будут использовать… что- то из школьной программы.

Бронемашину резко занесло на повороте. Брайер, стиснув зубы, едва справился с управлением. За шиворот куртки лился пот, густые волосы уже промокли насквозь, и всё это только нагнетало злость.

Впереди. Вон, там. Зарево разрасталось, и здесь, кажется, было ещё жарче. Ни единого ОПЗМовца, да и свои силы бежали отсюда (генерал не раз видел по дороге повстанцев, пытающихся спастись из района).

Ревущий огонь встретил его потоком после очередного поворота. Нильсон, увлеченный гонкой, в один миг был ослеплён и оглушен мощью бушующей стихии. Шины бронеавтомобиля лопнули, не выдержав температуры, и сам он, потеряв управление, полетел вкривь.

Брайер с трудом открыл глаза и помотал головой, приходя в себя. Гул и рев стоял в ушах.

— Срань, — зло сплюнул повстанец. Машина горела снаружи, пламя взрывалось через пробитое стекло, но генерал этого не чувствовал.

Не одна Ландерс тут Одарённая. Кожа офицера держала адский жар, но если кончится кислород…

Найдя ещё одно крохотное окошко, по которому уже змеились трещины, Нильсон ударил его металлической рукоятью ножа. Бронестекло поддалось не с первого раза, не со второго, но потом изломанная столкновением структура сдалась.

Глоток раскаленного воздуха сейчас был подобен морскому бризу.

Пошарить рукой по соседнему сиденью. Сумки лежали там, одна сползла вниз, но обе — целые.

Отлично, твою мать.