Потерянный альбом

— И я просматриваю «Р энд Х», ну знаешь, листаю, и вижу статью о спортивном комплексе, который хотят построить на Риджвей и Маунт-Рид; «Озарк» снова заинтересовался этим проектом — видимо, сделали новые заявки и даже получили рекомендацию от какого-то социолога, из Гарварда или чего-то в этом роде, какого-то ученого, который написал, мол, что такие штуки в сообществе полезны для детей, что доказано, будто они лучше учатся в школе, не пробуют наркотики и все такое; и я-то не против, знаешь, я живу на Мерсер, и было бы неплохо иметь тренажерчик прямо за углом, тогда тоже можно время от времени ходить туда расслабиться; и вот я читаю, знаешь, читаю статью — и тут, не знаю, может, отвлекаюсь мыслями на секунду, но тут включаюсь, включаюсь обратно в статью и вижу, что Фобель, сам Фобель говорит Несмотря на все слухи, мы очень озабочены экологией; и тут я останавливаюсь, просто бросаю читать, как только это вижу, отрываюсь от статьи и ловлю себя на мысли Ну конечно, Джордж, ну конечно: рассказывай-рассказывай…

— Потому что я хочу заметить, знаешь, что есть и другая сторона медали; в смысле, я тут вчера слышу по радио — по независимой станции с полной свободой и без своей повестки, — я слышу, мэр Стоктон сказал, что данных недостаточно, чтобы оправдать панику…

— Но хотя бы, слава богу, поддержат они; в смысле, представь, если бы больше не к кому было обратиться — где бы мы были тогда; потому что на прошлой неделе, теперь я могу сказать честно, мне что-то наконец приспичило, стало неспокойно, и тогда я наконец решаюсь что-то сделать: нахожу телефонный номер, и звоню, и наконец нахожу человека в управлении здравоохранения округа, который выделил время, чтобы мне все растолковать, и он меня заверил, что это в худшем случае вредные условия, но далеко не серьезная угроза; и это приятно слышать; сразу приводит в чувства; но представь, если бы у меня никого не получилось найти, попробуй представить, где бы мы были тогда…

— И я стою с Риччи в очереди в столовой, и женщина за стойкой подает ему то, что он просил, тарелку тушеного мяса с горохом и картофельным пюре, и вид у тарелки такой, будто она ее несла под долгим серым ливнем; и тогда Риччи смотрит в глаза Тони, который стоит в очереди сзади него, задорно улыбается и говорит М-В-У-К-Н; ну, я особо не вникаю, даже смеюсь вместе с ними, раз смеются они, потому что, ну знаешь, прикольно же, но потом я натыкаюсь на Джина в подвале корпуса 31; он перевозил стол в Административную башню, и глушит двигатель и начинает мне рассказывать, как Бентли хочет его привлечь со следующей недели красить какие-то офисы; ну и ты знаешь, Джин у нас такой приколист, начинает пародировать Бентли с реально низким влажным голосом — и если ты не против, э-э, Джин, если ты не против, — а когда Джин снова заговаривает своим голосом, то пожимает плечами и повторяет мне то же самое — М-В-У-К-Н; и я спрашиваю, Эй, как бы, что это значит-то? я уже раньше слышал; и он говорит А ты не в курсе? — мы все умрем когда-нибудь…

— Я выставила пирог с крошкой, и печенье «Лорна Дун», и все чашечки, блюдечки и тарелочки, такого милого вида, расставила их среди журналов, которые я разложила на кофейном столике; потому что я очень рада видеть Сьюзан, понимаешь, у нее такое замечательное чувство юмора, и она действительно следит за всем, что происходит в семье; это она поддерживает связь со всеми двоюродными братьями и сестрами; Слушай, сказала она мне как-то раз: все жалуются, что у них нет времени поговорить, но если позвонить им, то время всегда находится, а чтобы набрать номер, требуется от силы две секунды; такая уж Сьюзан, вечно отмачивает что-нибудь в этом роде; так что очень приятно, когда она приезжает из Салливана; и, когда она приехала, мы сидели в гостиной и болтали, пили кофе и просто болтали о делах двоюродных братьев и сестер, как там учится Джимми в юридической школе да как Эми справляется с тем, что опять осталась одна, и вдруг я слышу, как на кухне шумит вода из крана, и слышу, что Сэнди, дочь Сьюзан, наливает себе стакан, чтобы попить; и я застываю, я просто застываю, замолкаю, мышцы напрягаются, и я не знаю, вскочить или закричать, чтобы она прекратила, бежать к ней или просто надеяться, что все в порядке, и не портить день, — и я правда не знаю, не знаю, что делать, ведь Сэнди шесть лет, ей всего шесть лет…

— Но хвала богу за «Репабликан энд Хроникл», за то, как они, знаешь, стоят на своем; я радуюсь, когда читаю у них об этом; например, сегодня они снова на коне, у них статья об официальном представителе «Озарка», его зовут Рональдсон, и вот, посмотри: он говорит Мы не верим, что существует угроза или риск для здоровья нашего сообщества; нам приходится принимать решение, сообщать ли местным жителям о том, что им не повредит, но тем не менее вызовет необоснованную тревогу; и это хорошо, знаешь, это хорошо, что они так думают…