Потерянный берег-2 (СИ)

   Алексея мы похоронили, как он и просил. Место выбрали хорошее, на мысу рядом с устьем, с этого места открывался отличный вид, и на новые берега омываемые новым океаном и на быструю реку Северную. Почетный караул отстрелялся траурным салютом, Иваныч произнес какие-то слова, хорошие наверное, но я их не слышал... Я стоял рядом с могилой, которую ребята аккуратно обложили плоским песчаником, а боцманская команда вкопала трехметровый крест из толстого бруса. Я стоял и курил, наверное уже третью сигарету подряд и прислушивался к себе... пустота, пустота и тоска. Кто то принес и установил на могилу крышку от патронного ящика, закрепив ее под углом к кресту, с аккуратной надписью краской 'Гвардии майор, Алексей Петрович Сальников.'

  Все разошлись готовиться к отплытию и у могилы остались только я, Иваныч, Вася и Даша. Иваныч присел к могиле, поставил у щита маленькое блюдце, на него эмалированную кружку с оббитой местами эмалью и налил в нее водки из потаенных запасов кока, а на блюдце положил пару армейских галет из пайка. Даша пристроила рядом какие-то цветы, что нарвала на склоне сопки и отошла ко мне, тихо вытирая не прекращающие катиться слезы, Иваныч подошел к нам, отпил из горлышка и протянул мне бутылку, я последовал его примеру и передал Даше, он тоже сделала маленький глоток, поморщившись, передала бутылку Васе, он приложился и мы каждый, мысленно еще раз попрощавшись с Алексеем пошли вниз.

   'Аврора' вышла из устья и плавно пошла вдоль берега, проходя мимо мыса Иваныч подал три раза сигнал серенной, потом наклонился к микрофону громкой и сказал:

  - Вахтенным занять боевые посты.

  В свою каюту я пустил Дашу и малую Ольгу, а сам, притащив в рубку раскладушку, уселся на 'баночку' у иллюминатора и молча смотрел, на удаляющееся устье Северной и возвышающийся на мысу крест.

  Двух мальчишек десяти и двенадцати лет мы забрали с собой, выяснилось, что их в Митрофановку привез Дед с прииска, а на прииск они попали с какой-то группой выживших. В Митрофановке мальчишки занимались по хозяйству и на посылках, особо их не жаловали, кормили тем что осталось с общего стола и ну давали ход рукам периодически оставляя синяки на их тщедушных тельцах.

   Перед отходом Яковлев собрал все трофеи, и погрузил их на мотобот, который сейчас болтается позади 'Авроры' на буксире. Единственный остававшийся дом в Митрофановке тоже облили бензином и сожгли, сложив внутрь тела братков Тульского.

  346 день. О. Сахарный.

   Еще на переходе Вася дал радиограммы в Лесной и Лунево по поводу 'купеческой дочки' Оксаны. И сейчас, стоя на открытом мостике, когда 'Аврора' идет вдоль берега Сахарного, и до пирса чуть больше километра я уже наблюдаю в бинокль стоящий рядом с 'Мандарином' 'Альбатрос'. Спустя полчаса, уже слаженная боцманская команда сделала свое дело, наш корабль пришвартовался, и сходни стукнулись об пирс.

  - Оксана! Оксана! - крича на бегу и чуть не сбив боцмана с ног, по сходням вбежал на палубу такого профессорского вида мужичек, в белых брюках, белой же рубахе и в соломенной шляпе, - где Оксана?

  - Да тут твоя Оксана, - крикнул я ему с открытого мостика, - подожди, сейчас поднимется из кубрика.

  - Макарыч, слышишь меня, - сделал я вызов в рацию, - увидев как он спускается по дороге к пирсу.

  - Да Сергей, слышу.

  - Принимай людей, схема прежняя, размещай на хуторе.

  - У нас тут еще десяток переселенцев на днях прибыло от Фимы, на хуторе уже нет места.

  - Вызывай Михалыча, пусть у боцмана две палатки армейские большие и раскладушки заберет, места хватит.

  - Понял.

  Люди потянулись вниз по сходням, неся с собой свой нехитрый скарб, а большинство было и вовсе без него.

  - Папка! - крикнула Оксана поднявшись из кубрика и бросилась ему на шею.

  А я стоял и смотрел на эту бурю эмоций... внизу на пирсе стояли и плакали обнявшись Маша и Даша. У меня засвербело в носу, я поднял голову вверх и подумал - 'Видишь Леха? Наверное видишь'

  - Ну что Николаич, какие планы? - спросил Иваныч поднявшись из рубки и встав рядом, опершись.

  - Всем отдыхать... Завтра в форту совещание.

  - Хорошо, - ответил Иваныч, окрикнул мечущегося по палубе боцмана, - оружие и боеприпасы в форт, все остальное на склады и отдыхать. Завтра большая приборка по 'Авроре'.

  - Есть, - кивнул боцман, перехватывая стропы с гака крана, который уже разложив лапы у пирса подал стрелу.

  Я спустился в каюту, посмотрел на пустующую Лехину кровать и лежащий на ней рюкзак, подхватил свои вещи и пошел домой.

  - Сергей Николаевич, - окрикнула меня Оксана, когда я прошел вверх по дороге метров двадцать. Она и ее отец шли ко мне быстрым шагом.

  - Оксана, давай завтра... все завтра, - сказал я ей грустно улыбнувшись и пошел дальше.

  347 день. О. Сахарный.