Потерянный берег - Рухнувшие надежды. Архипелаг. Бремя выбора

– Да у обеих, зеленые, – сказал Алексей, – что у Маши, что у Даши. А чего это ты вспомнил?

– Так, на всякий случай… короче, потом, Леха, берешь себе напарника, снаряжаетесь и скрытно покидаете корабль.

– Как они его скрытно покинут? – спросил Иваныч.

– Через иллюминатор на камбузе, он большой, – ответил Алексей, – по веревке спустимся в воду, снарягу всю в автокамеры разрезанные сложим, специально для таких вещей готовил, а по реке проплывает всякий мусор периодически, нормально уйдем, да и под пирсами можно.

– Вот, отличная мысль, – кивнул я, – пробираетесь тихо на окраину городка старателей, дожидаетесь эту экспедицию и за ней. Отойдут подальше, работай, как говорится, пленных не брать, но этот Трошин… Леха, он должен медленно и очень мучительно умирать.

– Я бы на кол посадил, в тайге хорошую жердь легко найти, – все так же задумчиво и без единой эмоции произнес Иваныч, пыхтя трубкой.

– Дяденьки, это вас отвести? – спросил мальчуган лет тринадцати на вид.

– Ага, веди, – согласно кивнул Иваныч.

– Тогда два рубля серебром.

– Держи, и веди к девкам, что у Тульского.

– Понятно, идемте.

Поводырь в приподнятом настроении, перебирая монеты в руках, шел впереди, периодически оглядываясь и повторяя, «сюда, дяденьки», перед очередным поворотом в почти лабиринте из сараев, срубов, навесов. Мы остановились перед большим бараком спустя минут десять.

– Все, дяденьки, пришли, вот тут девок берут, с вами не пойду, а то рыжий опять деньги отберет, – сказал мальчишка, указав на дверь.

– Тогда здесь подожди, назад нас проводишь, а то заблудимся, – подмигнул ему Леха и дал еще монету.

– Ну хорошо, – ответил он, принимая монету, – я вон там, у сарая в теньке посижу.

Мы вошли в дверь в торце барака и оказались в небольшом тамбуре два на два метра, впереди была установлена дверь-решетка, а за ней в просторной комнате на кожаном диване дремало рыжее чудовище. На диване одетый в обрезанные спортивные штаны и в майке лежал и похрапывал накачанный крепыш, просто гора мышц, рыжий короткий ежик, рыжие брови, вся грудь покрыта рыжими же волосами. Рядом с диваном на тумбочке лежал обрез двустволки. Я еще раз открыл входную дверь и громко ей хлопнул.

– Дома холодильником так хлопать будешь, – пробурчал просыпаясь здоровяк. – Баб снять?

– Ага… трех.

– Нормально, через решетку смотреть будете или пройдете?

– Пройдем.

– Стволы тогда сюда кладем, – сказал он, что-то пошевелил у стены, и справа от нас у пола открылась ниша, – там таз, доставай, стволы туда и пихнешь, потом ногой его обратно… не очкуй, все цело будет, клиентов не обижаем.

Мы сложили пистолеты в цинковый таз, и я пихнул его обратно. А крепыш опять что-то пошевелил, и ниша закрылась.

– Заходите, – сказал он и открыл дверь, – сейчас позову. Жанна! Выйди, тут клиенты.

Их двери напротив вышла «мамка» и, глубоко затянувшись сигаретой, на выдохе спросила:

– У молодых людей какие-то особые предпочтения?

– Да мне бы какую посвежее и чтобы с изюминкой какой, – снова включился в игру Леха.

– А тебе, морячок? – обратилась «мамка» к Иванычу.

– Помоложе желательно.

– О, да ты хулиган, морячок, – широко улыбаясь и прохаживаясь вдоль стены, сказала она и потом обратилась ко мне: – А тебе какую? Может, полненькую? Или худенькую?

– Не, толстую не надо, давай молодую и стройную, и желательно с зелеными глазами.

– Заказ принят, сейчас подберу кандидаток, а там выбирайте, – сказала она и ушла.

– А что, много из кого выбирать, что ль? – спросил крепыша Леха.

– Да есть бабы, на днях до ровного счету пятидесятую Вова купил у какого-то приезжего, а, и это! Точняк! Будет тебе изюминка! – сказал рыжий и, довольно улыбаясь, подошел к двери и прокричал: – Жанна…

– Чего?

– Там эта брюхатая оклемалась от дозы?

– Сейчас гляну… Да, сидит, сопли на кулак мотает.

– Ну веди и ее, пусть работает.

В момент всего этого разговора я смотрел на Алексея, а он смотрел на обрез на тумбочке.

– Нет, Леха, – сказал я шепотом и чуть толкнул его плечом, – не вздумай.

«Мамка» вывела с десяток девчонок, поставила их в ряд и сказала рыжему:

– Выберут, возьмешь деньги, остальных обратно загонишь, пошла я, у меня там кофе остывает…

У меня аж сердце сжалось… Господи, дай сил сдержаться… всех не спасти… во всяком случае, не сейчас, сейчас спасаем Дашу. Вот она, стоит с края, глаза в пол, на лице безразличие и отрешенность.

– Вот эту! – чуть ли не сорвавшись на крик, прервал наш молчаливый выбор Леха, указав на Дашу.

– Я так и знал, что тебе понравится, – улыбаясь сказал рыжий и отвел Дашу чуть в сторону, она так и смотрела в пол с безразличием, лишь теребя тонкими пальцами подол легкого платьица.

Иваныч просто показал пальцем на зареванную совсем молодую девочку, вероятно, он тоже потерял дар речи.

– Тоже хороший выбор, – продолжал комментировать рыжий.

– Эту, – сказал я и не узнал свой голос.

Рыжий направился к той, что я выбрал, а Даша перестала теребить платье, замерла и начала медленно поднимать на нас глаза. Рыжий был к нам спиной и Леха приставил указательный палец к губам и нахмурил брови. Даша увидела нас, побелела и рухнула в обморок.