Потерянный берег - Рухнувшие надежды. Архипелаг. Бремя выбора

Я привстал и посмотрел на сына, а он, закрыв глаза, и, как мне показалось, с довольной физиономией, присосался к груди, громко сопя через каждый глоток молока.

– Я вот тебе завтрак оставлю, пойду… не буду мешать, надо дома все приготовить.

– Хорошо, – кивнула, улыбнувшись, Света, – иди.

Я задержался в дверях…

– Как назовем? – спросил я, повернувшись.

– Ну ты же уже знаешь?

– Да… Алексей.

– Я согласна… Иди уже, сквозняк не устраивай мне тут.

Из санчасти пошел в столярку, где встретил Федора.

– Привет.

– Доброе утро, – улыбнувшись, пробасил он.

– Федь, мне бы…

– Делают уже мужики, лаком осталось покрыть, до завтра высохнет.

– Что делают? – удивился я.

– Как что, кроватку детскую.

– Вот спасибо… быстро вы сообразили.

– Да это Михалыч вчера прискакал, как Чапай на коне, и давай нас… стимулировать… всякими словами, ага, чего, мол, ерундой занимаемся, у Николаича сын родился! В общем, подумали и решили такой подарок сделать.

– Понятно, ну пойду тогда место дома готовить.

– Давай, папаша… Поздравляю, рад за тебя.

Дома мы с мальчишками устроили генеральную уборку. Все перемыли и убрались, потом пришлось делать перестановку. Ну никак не получалось расставить мебель, чтобы было просторное место для детской кровати.

– Так, пацаны, несите инструмент, а я пойду в столярку еще схожу, сейчас мы ваши топчаны в двухъярусную кровать переделаем.

– С лесенкой? – радостно спросил Дениска.

– Конечно.

– Ура! Чур я наверху! – закричал он и убежал в сарай громыхать инструментом.

– Идем, Андрей, со мной, поможешь бруски и доски принести из столярки.

Управились к обеду, только пришлось опять порядок наводить. Теперь в углу стояла двухъярусная кровать. То, что сидя наверху, можно было стукнуться головой об потолок, Дениску нисколько не волновало. Передвинув свой сундук почти к двери, я освободил место для кроватки малыша и натянул два куска проволоки под потолком, теперь можно повесить шторы и отгородить «комнату».

– Николаич… – прошипела рация на подоконнике.

– На связи.

– Сильно занят? – спросил Иваныч.

– А что?

– Эдуард Яковлевич попрощаться хочет, ну и поздравить лично.

– Сейчас прикачу, – ответил я.

– Андрейка, без меня тут справитесь?

– Ага, тут осталось-то…

– Хорошо, воды в бочки на полив натаскайте потом, а на обед я рыбы принесу, когда вернусь.

Я спустился вниз, завел «монаха» и на нем примчал к грузовому пирсу, где была пришвартована «Принцесса». Поднялся на пирс, на котором рядом с яхтой стояли Иваныч, Эдуард Яковлевич, Эрик, Макарыч и Саша.

– Ну, поздравляю вас, Сергей Николаевич, с сыном… Говорят, вы дочь ждали, но это поправимо, с тремя-то сыновьями у вас три дочери в любом случае теперь появятся, – рассмеялся Шеф.

– Спасибо.

– Вот, примите подарок вам и вашему сыну.

Эрик подал ему длинный оружейный кофр.

– Вот, примите, когда-то это для меня заказывали в Финляндии, мне за ненадобностью уже, зрение, бляха-муха, подводит, а вам с сыном пусть будет подарок от меня.

– Спасибо большое, – ответил я, принимая увесистый алюминиевый чемодан.

– Я у вас теперь не скоро появлюсь, планов, бляха-муха, громадье, ребята сами будут на яхте торговлей заниматься, а я займусь нашей Новой Землей… Вдохновил меня ваш Сахарный, бляха-муха, на подвиги, а вот как притомлюсь, так приеду в гости.

– Всегда рады будем вас видеть, – ответил я.

– Ну… Счастливо оставаться.

Мы попрощались с гостями с Новой Земли и проводили «Принцессу».

– Мужики, а пойдем рыбки возьмем и ко мне на обед… приглашаю, – сказал я, когда «Принцесса» скрылась за Васиным островом.

– А не откажусь, – ответил Макарыч.

– И у меня нет возражений, тем более есть много вопросов, которые надо обсудить, – сказал Иваныч.

– Тогда прошу, – сказал я, приглашая всех на катер…

Этим вечером мы о многом говорили и многое запланировали. Кто-то из мужиков сказал, что рождение на Сахарном первого ребенка в этом Новом Мире, в созданных нами самими условиях, это значимая веха в жизни нашего поселения, у которого еще много подобных и не менее важных этапов впереди и от которых зависит все наше будущее и будущее наших детей.

Бремя выбора

Лодка не утонет, пока она в воде, но стоит воде попасть в лодку, она пойдет на дно. Не важно, что происходит вокруг нас, важно то, что происходит внутри нас.

Глава первая

Речной буксир проекта 1741А с говорящим названием «Проворный» на малом ходу двигался меж затопленных по сорванные и поломанные крыши домов поселка Чаща. Мало что осталось целого здесь после прохода Волны, разве что несколько полуразрушенных кирпичных зданий. До Волны тут была вполне бойкая жизнь. В Чаще, несмотря на таежную глушь, проживало несколько тысяч жителей, были школа и детский сад в одном трехэтажном здании – хрущевке, своя котельная и контора бывшего леспромхоза, где в основном и работали жители поселка. Теперь, кроме больших стай черноголовых ибисов и прочих птиц, что облюбовали образовавшиеся заболоченные долины, реки и заводи, здесь и не встретишь никого.