Потерянный берег - Рухнувшие надежды. Архипелаг. Бремя выбора

– Понял, сделаем… Тогда, раз такой пердюмонокль, я, может, дам команду на демонтаж «утеса» и кормового пулемета?

– Да, можно снимать, – кивнул Иваныч, – а с главным калибром позже разберемся.

– Ну, раз так, то пойду, дам радио и тоже приступлю к демонтажу своего хозяйства, – Вася уже окончательно проснулся и с бодрым видом покинул кают-компанию.

– А где Винод? – спросил я вроде как у всех.

– Дрыхнет в кубрике, в гамаке, – отмахнулся Иваныч, – страху натерпелся! Наш эскулап на него всю валерьянку извел.

Утром следующего дня весь экипаж со своим скарбом и арсеналом перебрался в прибывший на рассвете МРС из Лесного. Набились плотно, но нам всем было плевать на комфорт и удобства, и четыре дня перехода провели в горизонтальном положении с перерывами на еду. На Сахарном швартовались ночью, но это не помешало Макарычу и Максиму примчаться на пирс, как только капитан МРСа опознался по радио. Немного прихрамывая, я сошел на берег с рюкзаком за спиной и большой сумкой в руке.

– Ну, с приехалом! – улыбаясь, но с нотками осуждения в голосе подошел ко мне Макарыч.

– И я рад тебя видеть, – протянул я ему руку, затем поздоровался с Максом и сказал ему: – Иванычу помоги и там индус, его в форту пока поселить.

– Какой индус?

– Индийский, блин! – ответил я, посмотрел на горизонт меж островами архипелага и добавил: – Ладно, я тоже в форт, чего среди ночи домочадцев-то будить. Я надеюсь, о наших приключениях, кроме вас двоих и связистов, больше никто не знает?

– Да уж молчали все, – вздохнул Макарыч. – Ох, Сергей Николаевич, не сидится тебе на пятой точке ровно.

К рассвету в «застенках» у Макарыча был выпит не один чайник с сухарями. За чаепитием наш особист и командующий обороной, то есть Максим, получили весь объем информации о нашем походе, в том числе и топографической.

– Вот такая, значит, у нас обстановка, – я наконец отодвинул кружку. – Макарыч, я оставлю у тебя свое барахло?

– Ага, – кивнул тот, изучая новые отметки на карте и что-то записывая в ежедневник, а потом поднял на меня взгляд и посмотрел поверх очков: – На завтра, то есть на сегодня, какие планы?

– У экипажа «Авроры» сегодня выходной, – ответил за меня Иваныч, – пусть ребята с родными побудут, оценят, так сказать, важность момента и то, что с нами могло произойти…

– …а завтра в девять планерка, – закончил я за Иваныча, – Максим, тебе быть обязательно, Макарыч, а ты оповести, пожалуйста, всех руководителей служб.

– Договорились.

– Да! – я задержался в дверях. – А где наши «солдаты удачи»?

– Разведчики-наемнички? – хмыкнул Макарыч.

– Они самые.

– Позавчера выходили на связь, находятся южнее верховий Новой, сообщили, что как спустятся к Лунево – сразу дадут радио.

– Передай, чтобы не задерживались там, сразу сюда на полном ходу, в смысле на максимальной скорости мотобота.

– Хорошо, сейчас зайду на узел связи, предупрежу.

С этими нашими «soldier of fortune» Макарыч наладил отличную разведку территорий, в основном на суше и всей линии побережья нового материка, также через них была связь и с нашими резидентами в Лунево и Лесном. Да, развел Макарыч деятельность, однако эта его озабоченность безопасностью имела очень хорошие результаты. К слову, когда разведчики выходили на связь, они сообщали условными фразами о своем местонахождении и обстановку, все! Остальная информация – только очно, с глазу на глаз в кабинете Макарыча, где уже и отметки на карте ставились, и «общая картина мира» ложилась аккуратным мелким почерком в ежедневник особиста, а затем уже в виде оформленной аналитической записки попадала ко мне. Разведчики за свой труд наемников получали минимальную зарплату пять золотых в месяц, топливо для их личного мотобота, БК пополнялся тоже из арсенала форта, да и кое-что из найденного они могли смело присвоить и деньги поделить. Однако, надо признаться, ребята работали больше за идею, а это их сталкерство – детство в заднице играет, как сказал как-то Иваныч.

Вот как ни старался быстро проскочить через поселок, а все же не успел я свернуть на тропинку, что вела от кирпичного завода вниз, к жилому сектору… по широкой и уже отлично укатанной дороге мне навстречу рысил Михалыч, точнее рысила его Стрелка – гнедая кобылка.

– Прррр! Это что это, это как? – Михалыч привстал в стременах, как васнецовский Илья Муромец приложил ладонь ко лбу и пригляделся к пирсу, высматривая «Аврору». – Это ж чевой-то стряслося-то?

– Все завтра, Михалыч, на планерке, – улыбнулся я и погладил Стрелку, на что та добродушно закивала и попыталась прихватить меня губами за плечо.

– Дела-а, – протянул староста нашего хутора, сдвинув соломенную шляпу на лоб и почесав коротко, почти под ноль стриженный затылок. – Все хоть живы-то?

– Все, – улыбнулся я в ответ и пошагал вниз.

– Ну и слава Богу, – Михалыч покачал головой, перекрестился, вздохнул и поехал к столярному цеху.