Потерянный берег - Рухнувшие надежды. Архипелаг. Бремя выбора

– Оставили по паре мин на каждый ствол, стрельбу закончили, – доложил Юра, выслушав сообщение по рации.

Ко мне подполз Зуйков.

– Ну, я пошел, а вы за мной?

– Куда?

– Туда, – кивнул он в сторону вспаханной минами «тропы» через периметр.

– Смелый, да?

– Понимай как хочешь… считай, это мое искупление.

Зуйков спокойно смотрел на меня, ожидая ответа, ни один мускул не дернулся на его лице, не проскочило никакой заметной эмоции.

– Иди… нет, стой, держи, мало ли, – я протянул ему свой АКМС.

– Если дойду, то там этого добра хватает, – ответил он и, пригнувшись, побежал на территорию войсковой части.

Юра привстал на колено, провожая его взглядом.

– Чокнутый.

– Возможно, – ответил я, увидев, как Зуйков пересек периметр и пристроился у кирпичных руин КПП, заросших высокой травой и кустарником. – Минометчики прикрывают, пошли!

Вся наша группа цепочкой, пригнувшись, рванула следом за проводником, добежав до КПП, мы рассредоточились.

– Пленных брать? – спросил Костя.

– Нет! – не раздумывая, ответил я и выкрикнул: – ДШБ на две группы и по флангам! Внимательно! Юра, твои морпехи со мной, к КШМке!

Я впервые в жизни наблюдал последствия прицельного минометного обстрела, они были опустошительны. Все вокруг было посечено осколками, несло гарью, горела техника, горела трава, стонали люди… справа щелкнул одиночный выстрел, затем еще. Раненых врагов пришлось избавлять от мучений. Троих морпехов отправил тушить занявшуюся огнем траву, пламя подбиралось к штабелям ящиков. Тело Артурчика обнаружили в ста метрах от воронки на месте палатки – мертв, сорвал растяжку с МОН-50 на периметре. Вдруг справа началась интенсивная стрельба…

– Кто-то лупит из леса, – сообщил Юра, получив доклад от ДШБшников.

– Пусть минометчики накроют! – сразу же приказал я.

Все наши залегли, подыскав себе укрытия, а через минуту по месту на границе леса, откуда по нам велась стрельба, прилетели четыре мины, успокоив стрелков, которых, как потом выяснилось было трое – коллеги Зуйкова.

Не знаю, но не было на душе никакого облегчения, разве что настроение немного поднялось, после того как развернули связь, доложили в оперативный штаб и приняли сообщение из форта о том, что операция «Шторм» прошла успешно и без потерь, если не считать несколько легко раненных бойцов. Оставалось дождаться «аннушку» с отрядом ополченцев, которые займут базу и обеспечат охрану совместно с отделениями разведчиков и ребят из ДШБ.

– Мне теперь как быть? – к нам с Юрой подошел Зуйков в сопровождении Кости и Годзиллы, когда мы сидели у воронки рядом с БТР-КШМкой.

– А как ты хочешь? – спросил я и протянул Зуйкову флягу с водой.

– Могу пока здесь остаться, покажу, где тут что… Вы же все вывозить собираетесь?

– Обязательно.

– Ну вот, а потом… если отпустите, то вернусь в Лунево.

– Тебя теперь никто и ничто не держит, конечно… А что в Лунево?

– В Тортуге найду себе занятие, наверное.

– Я бы к нам пригласил, ты себе и в наших… эм… вооруженных силах нашел бы применение, но ведь не пойдешь.

– Да, не пойду.

– А чего бы тебе у Фимы не остаться? – предложил Зуйкову Костя.

– Фима… – Зуйков задумался и еле заметно улыбнулся. – У Фимы можно.

– Вот и ладненько, – я поднялся и обратился к Годзилле, который выудил из кармана вымокшую от пота пачку папирос: – На меня там вытащи, и это, не расслабляться, охранение выставить, минометы сюда перетащить, проход в минном поле пометить, близко к периметру не подходить… И давайте уже чего-нибудь поедим, самолет только через полтора часа будет.

Эпилог

На «прогулочной» скорости я аккуратно подвел катер «монаха» к пристаням Васиного острова, еще пахнущих строганым деревом и пропиткой, которую опытным путем разработали в лаборатории нашего учебного центра. Вверх к НП поднимается лестница с перилами из толстого каната, я посмотрел на сруб НП и вздохнул.

– Что, Николаич, грустно подниматься? – Юра, перескочив на пристань, принял от меня швартовый конец.

– Ну да, крутовато… а что делать? Чего Федору и его строителям мешать? Ну, скоро склон освободят от своих лебедок и тросов.

И мы пошли молча, Юра впереди, я следом, топая по ступеням, вырубленным в суглинке до НП, потом тропой по вершине хребта дойдем до Васиного зимовья.

Сегодня последний день, когда Юра, иногда весьма навязчивой моей тенью, везде следовал за мной или впереди меня. Вчерашний совет основателей острова Сахарный с моей же подачи окончательно утвердил меня в должности руководителя экспедиционного отдела. Все, теперь никаких военных операций, производственных планерок и прочего… Не знаю, хорошо или плохо у меня получилось, но я постарался обеспечить жителей анклава под названием Новый Восточный Архипелаг безопасностью, знаниями и неким базовым фундаментом к развитию, дабы не скатиться в средневековье. Теперь хотелось просто пожить, воспитывать детей, любить самую чуткую, понимающую и самую сильную женщину в этом мире…

– Николаич, а помнишь, как ты меня в первый раз сюда взял с собой? – выдернул меня из своих раздумий Юра.

– Да, помню, это же день рождения Алешки.