Потерянный "Эльф"

— Кэлахир, беги! — прохрипела из последних сил Джэсс, уходя в кровавую пелену смерти. Но мальчик, которому в ту пору уже минуло три года, угрюмо замер на месте, с ненавистью глядя на убийцу матери, неторопливо идущего к нему плавным шагом хищника.

— Кэлахир?! — запнулся эльф. Он с недоумением вгляделся в ребенка и быстрым движением приподнял прядь волос над его ухом. Гримаса отвращения исказила тонкие губы, однако разведчик отчего-то не спешил убивать полукровку, обратившись к своему товарищу с вопросом. Они о чем-то оживленно заспорили, совершенно не смущаясь присутствием убитой ими женщины. Все это время Кэлахир прожигал их взглядом, до боли сжимая свои крохотные кулачки.

Наконец эльфы пришли к какому-то решению и вновь обратили на него свое внимание. Плавный пасс рукой… мелодичная фраза — и мир перед глазами мальчишки закружился и померк… Очнулся он уже в укрытом в чаще заповедного леса городе Перворожденных. Приставленная эльфийка ухаживала за ним, ничуть, впрочем, не скрывая своего отвращения и чувства брезгливости к полукровке.

Гораздо позже Кэлахир узнал, что спасло его как раз имя, что успела выкрикнуть перед смертью его мать — отец Эллендора был известным эльфийским военачальником из грозного клана Огнерожденных. А быстрое магическое прикосновение к крови ребенка подтвердило разведчикам его принадлежность к этому славному роду. И хотя сами они были из клана озерных эльфов, решение привести в свое селение полукровку созрело мгновенно — сложная система эльфийских традиций и ритуалов предусматривала институт заложников. Правда, шансы на то, что старший Кэлахир обратит внимание на прижитого людской женщиной от своего сына ублюдка, были невелики, но попытаться стоило.

А дальше в судьбу мальчугана вмешался случай. Когда старейшины клана Лесного Озера известили предводителя клана Огнерожденных о найденном ими человечке с кровью Энионов в жилах (таково было прозванье рода Кэлахира и Эллендора), то к ним пожаловала целая делегация, во главе которой был сам новоявленный дед. Он долго стоял перед маленьким тезкой на одном колене и вглядывался в его лицо. Тонкая рука нежно гладила малыша, а в глазах сурового эльфийского воина блестели слезы. Эллендор так и не вернулся домой, сгинув в безвестье, а сейчас перед безутешным отцом стояла маленькая копия его сына.

Старейшины Озерного клана, смекнув, что к чему, объявили, что мальчик останется жить у них в качестве гаранта добрососедских отношений. Кэлахир-старший, скрипнув зубами, вынужден был согласиться — вековые правила связывали его по рукам и ногам. Но потребовал, чтобы ребенок воспитывался должным образом, пообещав вырезать в клане Озера всех до седьмого колена включительно, если с его внуком хоть что-то случится.

С тех пор минуло много лет. Кэлахир-младший вырос, овладев всеми необходимыми навыками благородного Перворожденного: изысканными манерами и изящной речью, искусством боевой магии, техникой владения всеми видами эльфийского оружия. Причем он сумел освоить не только школу клана Озера, но и фамильную методу Огнерожденных — дед частенько приходил навещать его, обучая внука всему, что знал и умел сам. В знак признания его мастерства Кэлахир получил сначала меч опекавшего его рода, а затем и драгоценный клинок Энионов. И достались ему мечи не просто так, а после сложнейшего испытания. Нельзя сказать, что он проявил себя в нем выдающимся мастером — все же примесь человеческой крови сказывалась, но, пожалуй, среди людей ему уж точно равных бы не нашлось.

Впрочем, к людям Кэлахир относился настороженно — детские воспоминания о матери давно стерлись из памяти, а вот ненависть к наглым захватчикам «исконно эльфийских земель» он впитывал каждый день. В глубине души он считал себя больше эльфом, чем человеком, хотя и знал правду о своем происхождении. Кэлахир участвовал даже в нескольких разведывательных вылазках на человеческую территорию, и его клинки отнюдь не скучали в ножнах, обильно орошаясь кровью «родственников». Но и для Дивного народа он так и не стал до конца своим. Даже его грозный дед лишь тяжело вздохнул и отвернулся, увидев во время очередной встречи на лице внука первые морщины. Вечно молодое лицо старого эльфа невольно скривилось в гримасе, которая, конечно же, не ускользнула от внимательного взгляда внука.

Той же ночью он бежал. Бежал от презрения и жалости. Бежал навстречу неизвестности и ненависти. На берегу затерянного в лесах озера Кэлахир Тур-Энион — дед все-таки разрешил ему взять имя рода — принес страшную клятву отомстить всем и вся. И боги — так он думал — услышали его…

И вот теперь он шел по следу того, кто должен был стать непобедимым орудием его мести! Мести всем тем, чья кровь струилась в его венах — людям, эльфам… всем, ибо в давних пророчествах было сказано: