Потерянный клад

– Благодарю вас, очень благодарю. Прошу вас откушать, отобедать с нами. Я и сын будем очень рады. Не обращайте внимания на условности, которые запрещают вам обедать у тех, к кому вы пришли по делу. У нас все по – простому, – Анна Анатольевна умоляюще и по доброму смотрела на Чичикова.

– Хорошо, благодарю за приглашение. Я, пожалуй, не откажусь отобедать у вас. Мне будет очень приятно, – ответил он.

Дверь из соседней комнаты отворилась, и на пороге показался Петр. Он бережно нес небольшую, покрытую бархатом коробку. Открыв ее, Чичиков увидел красивейшие серебряные столовые приборы. Вещь действительно была ценная, восхитительная. И отдав ее ростовщику за небольшие деньги, Петр бы сильно продешевил.

– Ах, как хорошо, что эти фамильные столовые приборы вновь со мной! – воскликнула Анна Анатольевна.

– Вот видите, Петр, что вы сделали с маменькой вашей? Эти приборы ей очень дороги. А вы хотели их отдать в чужие руки, – сказал Чичиков.

– Да, да, эти приборы очень ценные и по стоимости и по памяти. Им просто нет цены. Петр, поклянись мне, что больше никогда не сядешь за карточный стол. Именно при Николае, а то сидел бы ты в остроге за эти приборы.

– Да, да, маменька, я больше никогда не сяду за игру! Тем более с маститыми игроками. Я глуп, очень глуп, что сделал это! – воскликнул Петр, и слезы хлынули у него из глаз.

– Ну, полноте. Не надо так расстраиваться, – сказал ему Николай.

Пора было уходить и Чичиков, отобедав у них, раскланялся с сыном и матерью. Вновь он вышел в холодный вечер октября. Он спешил к себе домой на улицу Соборную. Путь был не такой уж далекий. Но идти по мокрой мостовой было немного скользко. На нем был хороший макинтош, который защищал его от дождя, но ненадолго. Уже подходя к своей улице, он на углу услышал крик женщины. Это было на углу Соборной и Садовой, и Николай прибавил шагу. Чичиков даже не по делам своей службы, стремился защитить тех, кто подвергался нападению. Почти подбегая к месту, откуда кричали, он увидел лежавшую на мостовой девушку. Ее светлые и кудрявые волосы разметались по мостовой, а рядом лежала шляпка. Рука была неестественно подвернута под туловище. Она одета была не по сезону. На ней было всего лишь платье.

– Похоже, что ее вытащили из дома. А может она одевалась и не успела накинуть верхнюю одежду,– проговорил Николай.

Чичиков наклонился над девушкой. Она была в обмороке, и он сунул ей под нос флакончик с каплями, который носил всегда с собой. Много раз этот флакончик выручал потерпевших этими каплями. Девушка медленно открыла глаза, и ее туманный взгляд говорил о том, что она еще не здесь.

–Что с вами случилось? – громко спросил Николай.

– Я не помню, а вы кто?

– Я Чичиков, сыщик. Случайно здесь оказался. Я услышал крик и побежал на него. Вы помните, что с вами произошло?

– Нет, я ничего не помню. Как я здесь оказалась?

– Этого я вам сказать не могу. Всего лишь слышал женский крик. Прибегаю, а вы лежите на мостовой. Давайте поднимемся на ноги. Вы живете где-то здесь, рядом, раз на вас только платье?

– Я не помню ничего, – девушка стала озираться по сторонам.

Николаю стало понятно, что в данный момент она не вспомнит, где ее дом.

– Слушайте, идемте – ка, ко мне домой. Я живу здесь рядом со своей тетушкой. Это на Соборной. Утром, я надеюсь, вы вспомните, где ваш дом.

Николай, бережно поддерживая девушку под локоть, и накинув на ее плечи свой макинтош, повел ее в дом тетушки. Свои плечи и голову он подставил под мелкий и противный дождь. Мелкими шажками они подвигались к дому, где жил Чичиков со своей тетушкой. Дом стоял почти на углу Соборной и Заводской. Рядом стоял великолепный особняк Григория Иванова. Дверь им открыла Дуняша. Она была в услужении у тетушки Марии Андреевны. Посветив им свечкой, она провела их в комнаты. Здесь девушка от усталости почти рухнула на диванчик. Макинтош Дуняша умело скинула с ее плеч. Сам Николай, не спеша, направился в покои тетушки, чтобы спросить разрешение на ночлег незнакомки. Тетушка была не против пустить в дом на ночь, попавшую в беду девушку. Чичиков вкратце рассказал ей про происшествие на улице.

– Где же ты ее подобрал, Коленька?

– Тетушка, ты же знаешь, что я сыщик. Как я могу пройти мимо человека, который попал в беду? Подобрал я ее, на углу Соборной и Садовой.

– Да, да, Коленька, я это помню. Но ты хоть спросил ее имя? Как ее зовут-то?

– Боюсь, что может и она и имя свое забыла. Она не узнала места, где лежала. Что-то здесь не то.

– Вот тебе и новое дело для рассмотрения. Почему вдруг ночью почти, девушка оказалась без чувств, да еще и в одном платье и шляпке?

– Это я узнаю позже. Пойду, снова спрошу ее имя.

Николай поклонился тетушке и закрыл дверь в ее спальню. Пройдя небольшим, темным коридором, он вновь оказался в комнате, где была незнакомка.

Девушка с закрытыми глазами лежала на диване, а Дуняша укрыла ее пледом. Николай не стал ее будить, и поспешил к себе наверх.