Потерянный миллион

Деньги были переданы Кольману, но письма все еще приходили. Потом я, как вам известно, тайно обвенчался с Дорой за день до нашей официальной свадьбы. Я так боялся лишиться ее и все думал, что Кьюпи выкинет что-нибудь во время нашего венчания!

Я захватил в то утро мой свадебный подарок Доре и хотел незаметно сунуть его в какой-нибудь из ее открытых саквояжей. Я поднялся наверх и прошел в комнату Доры. Увидев на постели раскрытый саквояжик, я сунул туда футляр с драгоценностью; при этом рука моя нащупала какое-то письмо. Оказалось, что оно адресовано мне и не запечатано. Я вынул бумагу и увидел, что письмо от Кьюпи. Оно гласило:

«Вы женились на Доре и сдали деньги на хранение Кольману. Несмотря на все его замки и сейфы, я овладею деньгами сегодня ночью».

К этой записке была прикреплена другая, написанная другим почерком:

«Дора должна прикрепить записку на его подушку сегодня вечером. Автомобиль будет ждать ее. Она отправится в Будапешт через Гарвич, пока дело не забудется. Мы будем следить за Уолтоном, если он подымет шум, то будет убит».

Пробежав эти строки глазами, я понял, что бессовестно обманут и лишился всего. Первой моей мыслью было спуститься в столовую и разоблачить негодяев. Но какие у меня были доказательства? Я вспомнил расписку Кольмана, хранившуюся в ящике моего стола, но я знал, что шайка не остановится ни перед чем. Я вышел из дому и случайно встретил Уэллса на улице, и мой план созрел.

Я придумал необычайное свадебное путешествие для Доры. Несколько лет тому назад я приобрел простую баржу и обставил ее со сказочной роскошью яхты скучающего богача. Баржа имела мотор, и я часто путешествовал на ней, скрывая от всех знакомых цель моих странствий и способ передвижения.

Уэллс, знавший моторы, был моим шофером. Когда я рассказал ему свой план, он согласился помочь мне, и мы отправились на борт баржи, названной мною «Дора». Я намеревался совершить с Дорой свадебное путешествие на барже, имеющей все удобства и приспособления, вплоть до радио. Я даже запасся разрешением иметь у себя на борту передатчик, и благодаря ему Коллет чуть не выдал меня.

Я решил вернуть свои деньги во что бы то ни стало. Я почти был уверен, что с распиской что-нибудь случилось, и не предпринимал ничего, чтоб удостовериться в этом, пока Уэллс не упросил меня позволить ему телефонировать вам. Расписка была уничтожена, и я узнал об этом на следующее утро. Моя первая попытка проникнуть в Портленд-плэс…

— Так это были вы? — вырвалось у Джимми.

Рекс кивнул.

— Да, я был первым преступником, проникнувшим в дом Кольмана. Ноульс был вторым. Первая попытка не удалась, и меня едва не накрыли. Вторая попытка была уже предпринята Ниппи, которому я рассказал все обстоятельства дела.

— Но почему вы не обратились к помощи полиции, мистер Уолтон? — спросил с недоумением Диккер, который уже вышел из больницы.

— Полиция бы не поверила ни одному моему слову. Факты были слишком неправдоподобны, чтоб на основании их мне выдали приказ об аресте шайки. Я произвел разведку, но ни до вас, Джимми, ни до Джоанны нельзя было добраться: вас слишком хорошо сторожили. Тогда я решил действовать самостоятельно. Вспомнив про Ниппи Ноульса, я обратился к нему, объяснив, в чем дело. Деньги, очевидно, были в доме. Чтоб быть уверенным, что их никуда не переправят, Ниппи нанял нескольких своих товарищей следить за каждым большим тюком, увозимым из дома Кольмана. Наше воровство было удачно.

— Но как вы догадались, что деньги спрятаны в ящиках с вином?

— Я знал о существовании потайного винного погреба. Дора как-то случайно проговорилась мне о его существовании, и я понял из ее усилий замять этот факт, что там какой-то тайник, о котором никто не должен знать. Целью наших обысков и был погреб, хотя я сперва и разочаровался, увидя два ящика с бутылками. Но Ниппи скоро догадался, в чем дело, взломав крышку и обшарив ящик. Мы спокойно и беспрепятственно вынесли ящики и погрузили их на ждавший нас автомобиль.

— Вы взяли в плен Коллета. Он говорил нам, что был где-то в трех часах пути автомобилем от Лондона. Неужели вы были тогда на море?