Потерянный осколок

— Пока вы тут свои дела налаживать будите, мы за друзьями пойдем, по возвращении и разберемся, кому какую половину. Я имею в виду, что одна четверть моя, другая Кайи, а другую половину себе оставьте. Возражения есть?

Кельпи преклонного возраста, который и затеял дележ по горячим следам, сдержанно кивнул и ретировался. Вовремя, надоели мне их клыкастые морды. Еще свежи воспоминания о недавнем посещении местного рынка, а точнее живодерни. Как-то не верится в их внезапное просвещение и новую животную диету.

— Широ, что-то серьезное стряслось? — мой учитель обратил на меня свое рассеянное внимание.

— Да нет, подумаешь, ты почти в одиночку вот этих к праотцам сопроводила. Ты ж у нас каждую неделю партию из свежеприставившихся Всенижнему отсылаешь. Чего уж тут серьезного? — ехидничает, а голос взволнованный, видать сильно его зацепило.

— Прими как данность, я крутая убийца, а ты отстаешь по очкам, — и я победно улыбнулась. Без подсчетов ясно, что ему деревеньку волколаков минимум вырезать надо, чтоб меня догнать.

— Да уж, отличилась, нечего сказать.

— Чего это с тобой? Мой Широ уже давно возмущаться бы начал, защищая свою гордость, — на слове «мой» эльф вздрогнул, — и вообще, стоишь тут стенку подпираешь. Еще утром ты бы уже всех построил, разработал план, меня отругал и за шкирку бы нас всех потянул спасать пленных. Ну и где инициатива? Сдулась за семь веков? Или это от старости? — прищурив глаза, откровенно начала его провоцировать.

— Деточка, границу переходишь, — он медленно двинулся ко мне, с грацией крадущегося таара (представитель кошачьих, размером со средненькую лошадь). Пора поднимать свои бренные мощи с пола и давать деру.

— Да? А я уж подумала, эта граница от стольких лет рассыпалась прахом, — ой, не надо было лить масло в огонь.

Я бросилась наутек из дворца. Широ за мной. Особой грациозностью мой побег не отличался. Я то и дело опрокидывала оставшиеся чудом стоять статуэтки и каменные вазы. Пару раз даже лавочки и тумбочки попадались. Приходилось падать в кувырке и, встав на ноги, ломиться сквозь этот беспорядок снова. Тишина позади, не считая грохота от меня самой же, настораживала. Но я знала, что эльфы весьма гибкие и тихие существа. А вот в чем я была уверена, так это в том, что преследователь ни за какие коврижки не оставит мои слова безнаказанными, да и азарт проснулся.

Еще несколько шагов и открытое пространство. Глядишь и скроюсь. Четыре, три, два…

— А-а-а-а…мфм-м…м-м-м-х-х, — я смотрела на желанный выход поверх мужской ладони, что зажимала мне рот, и стало так обидно. Всего-то шаг. Погодите-ка, какая-то маленькая ладошка для Широ. Его мне пол лица бы закрыла, а эта так, ротик прикрыла, да и нежно как-то. Прошла пара секунд, я стояла и ждала. А что? Не убивают, никуда не тащат, да и как-то ласково держат. О, уже не держат.

— Извини, что неожиданно, но если бы издала хоть звук, эльф засек бы в два вана, — конечно, я узнала этот ломающийся, переходящий из мальчишеского писка в мужской бас голос.

— Кайа, я вообще-то по прямой бежала. Как он, к вампирам, умудрился меня потерять? — вопрос закономерный, согласитесь.

— Ты забыла где находишься. Это город водяного народа. А что, как ни вода, умеет отражать предметы и искажать их форму своим движением. Galad Isilme принял тебя, он дал тебе защиту. Теперь это твой дом, который будет ждать твоего возвращения. Место, которое даровано тебе в сердце живого речного города. Согласись, это потрясающе, — его лицо светилось благоговением и гордостью за свое наследие.

— Ты хочешь сказать, что Широ сейчас вовсю бегает за моим двойником? — кельпи скривился, — ну, отражением.

— Да, — мне поплохело.

Широ и так злиться, а поносившись за мной с пол часика, так и вовсе придет в неконтролируемую ярость. Как это он меня поймать не может. Гордость такого не перенесет. И вообще, становиться между мужиком и его гордостью чревато членовредительством для тех самых, кто между.

— Эй, там. Galad Isilme, прошу тебя, рассей лже-меня, а то некому будет возвращаться в отведенное тобой местечко, — думаю, за мной было смешно наблюдать. Стою посреди холла с задранной головой и кричу в потолок, ожидая, что он снизойдет до ответа. Не снизошел.

— Как думаешь, послушал?

— Не знаю, дворец довольно эксцентричное здание, — обнадежили меня, — Дана.

— Аюшки.

— Меня старейшие расспрашивали. Я от них еле улизнул. Как раз думал на поверхность за твоей кобылой податься, когда тебя заметил, — я оторвалась от бесполезного созерцания потолка.

— Что ты им сказал? — как-то резко получилось.

— Н-ничего, говорю ж, убежал, — таки ошарашила коняшку.

— Это хорошо-о-о.

Так, надо подумать. Это проблема. Никто не должен знать, что на самом деле здесь произошло.

— Дана, — осторожно окликнули ушедшую в себя банши.

— А, прости, задумалась. Так о чем ты?

— Что мне ответить старейшим? Они не отстанут, — ох уж мне эти старейшие. Не было печали, орки накачали.