Потерянный родственник

– Я тебя испачкал, – сказал он виновато. – А за грубость прости ради бога. Я вел себя непростительно.

– Ты вел себя как неподкупный и суровый служитель закона, – грозно хмуря брови, сказала Мария. – Я сама виновата. Нужно было объяснить толком. Я попыталась выехать на эмоциях. Забыла, что милиционеры шуток не понимают.

– Ну, это уже перегиб с твоей стороны, – улыбнулся Гуров, у которого отлегло от сердца. – Мы всего лишь не любим, когда шутят с Уголовным кодексом. Так что там произошло с твоим двоюродным братом?

– С чего ты взял, что он мне брат? – удивилась Мария. – Генка Перфилов всего лишь сын моей троюродной сестры. Я даже не знаю, как называется подобное родство. Признаться, я даже его мать видела три-четыре раза в жизни. Правда, Генку чаще, потому что в этом плане он иногда проявлял инициативу, и весьма охотно. Дарил цветы к праздникам, то-се… Он человек творческий, можно сказать, публичный, и ему лестно иметь среди знакомых известную артистку Строеву… Он, между прочим, делал мои портреты, и довольно удачно, по-моему. К сожалению, ни один не сохранился – подарила кому-то.

– Интересно, кому это ты даришь свои портреты? – как бы между прочим спросил Гуров и тут же добавил: – Так он художник, этот твой Генка?

– Ну, в каком-то смысле, – кивнула Мария. – Но вообще-то он фотограф. Профессионал.

– Понятно, – сказал Гуров. – И чего же натворил этот профессионал? Какого рода помощь ему требуется?

– Ему нужен сыщик, – ответила Мария.

Гуров поднял брови.

– Гм, требуется сыщик… Довольно неожиданно. Обычно тем, кто влип в какую-то историю, требуется совсем другое…

– Да, он, похоже, влип, – согласилась Мария. – Но во что, не говорит. Хочет признаться тебе. Как профессионал профессионалу. Единственное, на что он намекнул, – это якобы его хотят убить.

– Убить? – удивился Гуров.

– Я тоже не очень в это поверила, – вздохнула Мария. – Дело в том, что надо знать Генку… Он заявился вчера в театр в совершенно ужасном состоянии – бледный, опухший, глаза блуждают. Костюм – будто корова жевала…

– Он пьет? – догадался Гуров.

– В том-то и дело! Поэтому я сомневалась, сказать тебе или нет. С пьяных глаз что угодно может примерещиться, верно? Зачем кому-то убивать Генку? Если закрыть глаза на эту его слабость, то милее и безобиднее человека не сыскать. Фотограф он хороший, нашел свою нишу, пользуется спросом… Да и, насколько я знаю, в этой среде как-то не принято избавляться от конкурентов таким варварским способом. Может быть, сейчас что-то изменилось?

– А кроме основной профессии, у него случайно нет других интересов? – спросил Гуров. – Может быть, он влез в какой-нибудь сопутствующий бизнес?

– Не думаю, – покачала головой Мария. – Он бы сказал… Да и не бизнесмен он по натуре. Он свободный художник. Обожает поваляться в постели, выпить, пустить пыль в глаза, любит женщин – и они его, кажется, тоже…

– Может быть, женщина? – предположил Гуров. – Обманутый муж, и все такое?

– Ох, не знаю! – вздохнула Мария. – Но он был очень расстроен. Просто ужасно. По-моему, все это очень серьезно.

– Ну, хорошо, – заключил Гуров. – Если все это настолько серьезно, почему он просто не обратился в милицию? Почему он пошел таким сложным путем?

– Это тебе такой путь кажется сложным, – заметила Мария. – Ты упускаешь из виду, что люди в массе своей не доверяют милиции. А тут все-таки родственник… И еще Генке, похоже, неудобно выкладывать кому попало подробности своей интимной жизни. Он даже мне ничего не сказал.

– А мне, значит, скажет?

– У него нет выхода, – пожала плечами Мария. – По правде сказать, он надеется на тебя как на бога.

– Ну, хорошо, пусть приходит в главк, – согласился Гуров. – Я скажу, чтобы ему выписали пропуск. Как его полное имя?

– Перфилов Геннадий Валентинович, – машинально сказала Мария и тут же добавила: – Дело в том, что я не знаю, как с ним связаться. Он не живет сейчас дома. Околачивается у знакомых и каждый день меняет явку. – Она слабо улыбнулась. – Так напуган. Он должен позвонить мне сегодня в театр.

– Тем лучше, – сказал Гуров. – Я сегодня наверняка задержусь. Как только он тебе позвонит, направь его ко мне. И пусть обязательно меня дождется, если это для него так важно.

– Для него это очень важно, – уверенно заявила Мария. – Он шарахается от каждой тени.

– Лишь бы это не оказалось белой горячкой, – с некоторым сомнением заметил Гуров. – Это не по моей части.

– Я тоже на это надеюсь, – вздохнула Мария. – Потому что еще неизвестно, что было бы хуже. Беда с этими творческими личностями! В их представлении творчество и водка неразделимы. Сколько творческих порывов погибло на дне бутылки – об этом они не думают…

– Ну, я-то знаю по крайней мере одну творческую личность, которая не имеет пороков, – улыбнулся Гуров. – Но, видимо, эта личность просто счастливое исключение. Будем работать с тем материалом, который есть. Что выросло, то выросло.