Потерянный шпион

Для того чтобы вернуться в Петерштадт, у Странника было несколько путей. От того, насколько правильно выберет он сейчас дорогу, зависела его судьба, и он это прекрасно понимал. Возвращение обратно той же дорогой не сулило ему ничего хорошего. Для того чтобы понять замысел своих противников, Странник тщательно обдумал все этапы своего пути и выделил два пункта, где он мог быть замечен стражниками: это были либо дом его учителя, Старого Гризли, вероятно находившийся под наблюдением, либо линейный корабль «Рутенбург».

Эти рассуждения привели его к мысли о том, что засады на него, Странника, разумно организовывать в Петерштадте и Нойнбурге; в любом из пунктов их с Большим Майком пути на Северо-Запад и в особенности на дороге, ведущей с перевала Шварценберг, на той самой дороге, на которой он сейчас стоял. Соблазнительно, конечно, было сложить все свои пожитки на воз и поехать на нем, управляя парой лошадей, но разум и опыт разведчика подсказывали ему, что этот воз непременно привезет его в подвал дома по адресу Кайзераллее, 2, где располагался Департамент Государственной Стражи. Поэтому, спрятав в лесу воз и отпустив лошадей, Странник взвалил на плечи торбу с флягами и из других вещей взял с собой только деньги – самую лучшую экипировку путешественника с тех пор, как человечество их придумало. Он двинулся строго на север, для того, чтобы через два дня, избегая дорог и минуя населенные районы, выйти к деревушке Фишердорф, расположенной на берегу озера Моритцзее. Путь его пролегал через заросшие лесом и густым кустарником склоны гор; несколько раз Страннику пришлось переправляться через лесные ручьи, очень холодные в это время года, однако полезные для того, чтобы запутать следы на тот случай, если его в течение ближайших трех-четырех дней будут преследовать со специально обученными собаками. Этот путь был самым трудным из возможных, и именно поэтому Странник и предполагал, что на нем маловероятна засада. В сущности, для того чтобы организовать засаду на этих лесистых склонах, Департаменту Государственной Стражи пришлось бы проводить войсковую операцию с привлечением не менее тысячи воинов.

Путь до Фишердорфа пешком и с грузом оказался утомительным, но на удивление спокойным. К концу второго дня пути Странник доел остатки хлеба и сала – самой портативной походной пищи, придуманной человечеством, и единственное, что оставалось у него в изобилии – это чистая родниковая вода. Проблема голода не особенно его пугала – самое позднее через сутки он предполагал появиться в рыбацкой деревне, где наверняка нашел бы кров, пропитание и возможности двигаться дальше. Его надежды оправдались на следующий день, в шесть часов пополудни, когда он, спускаясь с очередного склона, вышел из леса на берег большого и живописного озера Моритцзее, по праву называвшегося жемчужиной Северной Рутении. Своим названием озеро было обязано сказочному герою Моритцу, сражавшемуся в окрестностях озера со сказочным же чудовищем и победившему его. В полумиле от того места, где Странник вышел из леса, на берегу виднелись многочисленные рыбачьи лодки. Озеро славилось своей форелью, щуками, зеркальными карпами и сигами; окуней и плотву здесь никто за рыбу вообще не считал. Войдя в деревню, Странник представился бродячим торговцем Клаусом Штейнбергом, справедливо предположив, что никто не станет здесь проверять его документы. Так и вышло – уже через полчаса, потратив всего один золотой (большие деньги в этих местах!), он имел место для ночлега, застеленную свежими простынями постель и, сидя за простым деревянным столом, ел из такой же простой деревянной посуды уху, равной которой по вкусу он не встречал и в лучших трактирах Рутенбурга.

Это была двойная уха: сперва сваренная в котле на рыбной мелочи, которая затем выбрасывалась или отдавалась деревенским котам, затем – на судаках и сигах, и они-то уже оставались в котле; уха с репчатым луком и чесноком, добавленными в самом конце, за пять минут до готовности, с должным количеством соли и небольшим перца; уха, в которую за мгновение до снятия ее с огня влили рюмку шнапса и в которой потушили тлеющую головню от костра. Это была уха, поедая которую всякий человек мог себе с уверенностью сказать: «Да, жизнь прожита не зря!»

Утомленный и насытившийся, Странник провалился в блаженный сон и проспал целых семь часов кряду – роскошь, которую он считал одной из самых прекрасных и которую по роду своей деятельности он мог позволить себе так редко.