Потерянный шпион

«Странно, – подумалось Валери, – из двери горящего дома совсем не шел дым». Все, что произошло далее, показалось ему настолько скоротечным, что слилось в какую-то молниеносно меняющуюся и в то же время – почти застывшую в пространстве картину. Смертельно раненный хозяин хутора взмахнул рукой, и его товарищ, склонившийся над ним, беззвучно опустился на землю, слегка согнувшись и последним движением своих, уже не слушавшихся его рук схватившийся за рукоятку стилета, прошедшего через верхнюю часть живота и пронзившего сердце. Из дверного проема горящего дома раздались три выстрела, и кавалеристы, все еще державшие в руках бревно, рухнули на траву, так и не успев выхватить свое оружие. Из-за скотного двора выбегали бойцы Департамента Государственной Стражи – двое его товарищей, еще остававшиеся в живых, повернулись к ним и выхватили свои кавалерийские палаши; мушкеты оставались в седельных кобурах – таких близких и в то же время теперь безнадежно далеких. Бойцы Шмидта не были романтиками и не стали упражняться в фехтовании: передний ряд бегущих немедленно опустился на колено, а задние прицелились из мушкетов в положении «стоя».

– Пли! – негромко, и с сожалением вздохнув, скомандовал зихерхайтскапитан. Он мог бы и не командовать – план операции «Засада» был отработан и выучен бойцами его отряда до мелочей. Юноша, до этого сгорбившийся и схватившийся за живот, в это время выпрямился и поднял заряженный боевой арбалет. В последние секунды своей жизни у Валери мелькнула мысль о том, что если рвануться вправо, то лошадь закроет его от этих бойцов, у него будет две или три секунды, чтобы устремиться к зарослям кустов, дальше горы, в горах всегда есть шанс, есть надежда уйти, оторваться, до границы всего пятьдесят верст… Но он видел, как юноша в крестьянской рубашке поднимает арбалет, направленный на вьючный мешок на крупе его лошади, мешок с грузом, который он должен был доставить своему командиру. Чувство долга, всегда бывшее главным в его жизни и судьбе, возобладало над разумом, и он метнулся влево, закрывая собой бесценный груз. Стрела из арбалета с хрустом вошла в его спину между лопаток, чуть левее середины. Великолепное владение всеми видами оружия было одной из самых сильных сторон подготовки в рутенбургской зихерхайтсдинстшулле…

Полусотник Валери умер уже больше минуты назад, а зихерхайтскапитан Шмидт все еще долго, не мигая, задумчиво смотрел в его сторону. Неспешно подойдя к телу юноши, он наклонился над ним и негромко произнес:

– Ну вот, полусотник Валери, мы с вами и познакомились…

Девушка, мнимая дочка мнимого хуторянина, встала, тщательно отряхнув свою длинную юбку, и, кокетливо улыбаясь, подошла к Шмидту.

– Ну как, герр зихерхайтскапитан, по-моему – великолепно!

Шмидт, несмотря на специфику своей профессии, никогда не считавший, что убийство людей может быть великолепным, слегка поморщился. Тонким женским чутьем уловив его настроение, девушка, а точнее – внештатный сотрудник (по официальным документам они проходили в Департаменте как ХиВи – добровольные помощники) Грета сразу же изменила тон и добавила с деланным сожалением:

– Конечно, жаль этих ребят, они были такие молодые и симпатичные, но ведь они же все изменники, не так ли? И потом, кроме них есть еще немало симпатичных мужчин. – Она кокетливо сощурилась и бросила на Шмидта недвусмысленный взгляд.

Грета была женой одного из местных орднунгполицай-офицеров и имела все возможности вести тихую размеренную жизнь доброй фрау, занимаясь хозяйством, воспитывая детей и ходя в церковь по воскресеньям. Ее семья жила не богато, но по местным меркам – вполне зажиточно, и не только и не столько деньги были основным мотивом, побудившим ее сотрудничать с Департаментом. Ее буйный темперамент требовал постоянного участия в каких-либо авантюрах, а сотрудничество с Государственной Стражей давало ей такую возможность. Скорее всего, подумал Шмидт, она находила в сотрудничестве с Департаментом что-то сексуальное, что-то такое, что приводило ее в экстаз. Такие сотрудники совершенно не годятся для длительной оперативной работы, например – для многодневного или даже многомесячного наблюдения за подозрительным объектом, они не в состоянии более трех-четырех дней следовать одной легенде. В то же время они прекрасны для проведения кратковременных эффектных операций, где артистизм и некоторая истероидность идут только на пользу. Он сам завербовал Грету пять лет назад, во время одной из своих многочисленных командировок в этот район и несколько раз с успехом привлекал ее для выполнения подобных заданий. За последнее он, как и прежде, заплатил ей двадцать золотых, и хотя она всем своим видом демонстрировала ему, что форма оплаты могла бы быть и иной, более компромиссной, ему сейчас было не до этого. Он все еще, раз за разом, прокручивал в своем воображении последний эпизод этого скоротечного боя. Его бойцы вынесли из дома ведра, наполненные горящими углями и сырой стружкой, и заливали жар водой, набранной из колодца.