Потерянный Ван Гог

– Он написал их за те два года, что жил со своим братом Тео в Париже, – заметила Аликс, когда мы переходили от портрета к портрету: некоторые из них были написаны в одном году, но все были такие разные, что казалось, существовало несколько Винсентов. Наверное, так оно и было, в зависимости от его настроения и состояния психики. Я остановился у другой коробки из оргстекла, на этот раз с маленькой прямоугольной палитрой и несколькими частично выдавленными тюбиками краски, и на миг словно увидел Винсента, который водил большим пальцем по палитре, смешивая цвета. Я мог бы простоять там целый час, если бы Аликс меня не подтолкнула.

Наверху мы осмотрели нарисованные сцены крестьянской жизни и знаменитую мрачную картину Ван Гога «Едоки картофеля». Аликс заметила, что она похожа на «Карточных игроков» Сезанна, и это была правда, хотя Сезанн был сосредоточен на структуре, а Ван Гог – на эмоциях, возможно, поэтому он так многим нравился.

Каролин и Аликс обменивались историями о неудачной личной жизни Винсента, о его неразделенной любви к кузине, когда мы наткнулись на группу рисунков с черепами, которые я никогда раньше не видел.

– Memento mori, «помни о смерти», – сказала Каролин и перекрестилась, и тут же рассмеялась. – Странная привычка для еврейской девушки, но я росла католичкой. – Она объяснила, что не знала о своих еврейских корнях, пока не умер отец и она не нашла письма и дневник, которые он вел о жизни своих родителей.

Аликс рассказала, что ее бабушка с материнской стороны тоже была еврейкой. Она ее обожала; но бабушка умерла, когда Аликс была еще маленькой девочкой. Сама она тоже получила христианское воспитание, религия ее бабушки никогда не обсуждалась.

– Я узнала это про свою бабушку только в колледже.

– Семейные тайны… – вздохнула Каролин.

Я обратил внимание на то, как Ван Гог обрисовал один из черепов – мне это напомнило Жан-Мишеля Баския, знаменитого нью-йоркского художника, чья блестящая карьера была еще короче, чем у Винсента, и он тоже рисовал черепа. Каролин спросила, не искусствовед ли я.

– Нет, хотя и преподаю этот предмет. Вот Аликс у нас искусствовед. А я просто художник.

– Я тоже, – призналась Каролин. – Хотя в последние года я мало рисовала, потому что мои поиски поглотили всю мою жизнь.

Аликс спросила, что за поиски, но Каролин снова ушла от ответа, принявшись обсуждать пейзажи, на которых был изображен сбор урожая. «Цикл жизни и смерти», – хором сказали они с Аликс.

В соседнем зале Каролин остановилась.

– Вот это полотно. – Она указала на знаменитую картину с изображением спальни Ван Гога в Арле. – Первая версия. Есть еще две, одна в музее Орсе в Париже, другая в Художественном институте Чикаго. Но эта принадлежала моему дедушке. – Она стала проталкиваться через толпу, окружавшую картину, увлекая нас за собой. – Великолепная вещь, такая остроумная, такая уродливая.

И это тоже была правда, картина была преувеличенно неуклюжей: кровать и пол наклонены, цвета резкие – но через некоторое время она стала казаться нам красивой.

– Она принадлежала вашему дедушке? – недоверчиво спросила Аликс.

– У него было много работ импрессионистов и постимпрессионистов. Он был одним из величайших коллекционеров произведений искусства своего времени, любого времени, – ответила Каролин, и я ждал, что она расскажет еще что-нибудь о своем дедушке, но вместо этого она рассказала о том, как Винсент жил в Арле в желтом доме, и о его бурных отношениях с Гогеном, который поселился у него, но через шесть недель съехал.

– Он не выдержал постоянных споров с Винсентом. Вскоре после его ухода Винсент отрезал себе ухо.

– Завернул его и отдал проститутке, – вставил я.

– Да, – подтвердила Каролин. – Хотя на самом деле он нес его Гогену, чтобы показать ему, к чему привело его дезертирство. Он думал найти своего друга в борделе. Но ухо досталось какой-то бедной девушке! Можете себе представить?

– Вполне мужской подарочек, – заметила Аликс, и они обе рассмеялись.

Мы обошли остальную часть музея, все три этажа, мои глаза и разум были перегружены, ноги начинали болеть. Потом мы посидели в вестибюле, где Каролин рассказала нам, что она вдова, а ее взрослая дочь живет в Германии.

– Там, откуда родом моя семья, – добавила она. Аликс спросила, общается ли ее дочь с кем-нибудь из родни, и Каролин ответила, что из родни никого не осталось, потом через силу улыбнулась и спросила, как нам понравился Амстердам.

– Хотелось бы пожить здесь подольше. – Я принялся перечислять все места, которые еще хотел бы посмотреть, а Аликс вспомнила, что очень хотела увидеть Дом Анны Франк, но туда не достать билетов.

– Моя подруга работает там смотрителем, – сказала Каролин и сразу же позвонила ей по телефону. – Через час можно будет сходить.

Мы устали, но ни за что бы не отказались. Аликс была в восторге. Я предложил всем вместе выпить кофе, но Каролин нужно было выполнить какое-то поручение, поэтому мы обменялись номерами сотовых и договорились встретиться через час у Дома Анны Франк.

47