Потеряный мир

Ллиана, буквально влетев в палатку, быстро написала на куске бумаги всё услышанное от матери. Затем отдала письмо стражу, прихватив с собой маленький кинжальчик, заткнула его за пояс.

Помчалась по знакомой тропке через лес. Снова не видела ничего вокруг, кроме цели — как в тот раз, когда они встретились… он тогда спас её… зачем, если она враг?

Стражей у его палатки не было — Вернер никогда ничего не боялся, всегда уверенный в своей силе. Ллиана ветром влетела в неё.

Подняв голову, Фобос не поверил своим глазам: В палатку вбежала растрёпанная, запуганная, шокированная, одолеваемая сомнениями Ллиана. Боль ожесточала её прекрасные черты — сейчас она казалась буквально богиней. Однако в её расширенных глазах он увидел столько ужаса, столько переживаний, что нехотя встревожился.

Быстро встав с ложа, он произнёс:

— Что-то произошло, любимая?

Ллиана страшно дрожала, не в силах вымолвить и слова. Казалось, она сейчас упадет.

Тот инстинктивно сделал шаг вперёд. Не выдержав, девушка бросилась ему на грудь и заплакала…

Деймос уже ничего не понимал, однако его наполняла тревога.

«Что с ней? — Взволнованно подумал он, — Убью любого, кто посмеет до неё дотронуться!»

— Так что же случилось? — с нежным участием повторил он.

«Деймос не смог бы так полюбить, — с обожанием глядя на любимого, подумала девушка, — Это не он…»

Осчастливленная этой мыслью, Ллиана тихо, с горечью прошептала:

— Столько сомнений… я не знаю, кому верить… однако всё это так похоже на правду!

Деймос снова не понял.

— Что именно?

Девушка глубоко вздохнула, словно перед исповедью. Сейчас она молила бога, чтобы всё сказанное мамой оказалось неправдой.

— Моя мама рассказала мне одну тайну, — чуть осмелев, пролепетала она, — она открыла мне своё настоящее имя. Можешь не верить, но… Кассандра. Та самая… создательница фей.

Деймос застыл, словно поражённый двойной молнией.

— Кассандра?! — Взревел он, — Твоя мама — Кассандра?!

Ллиана содрогнулась от такой реакции — она знала, что Деймос ненавидит других создателей…

Только этого не хватало! Теперь, конечно, Ллиана знает…

— Теперь ясно, — прошипел он, — она рассказала тебе всё… Да?

У девушки упало сердце.

Нет…. Нет…

Только не это!

— Так значит… значит, правда? — Тихо прохрипела она, чувствуя, как силы покидают её.

Мир поплыл перед глазами, теряя краски и смысл. Ноги стали ватными. Он, её любимый — её жизнь…

Любовь и ненависть горели в его глазах. Ллиана, словно перед смертью, пыталась навеки запомнить этот взгляд, чтобы не забывать никогда…

Тоже почувствовав, что девушка теряет равновесие, Деймос крепко обнял её за плечи.

— Ты так меня ненавидишь? — Прошептал он, неотрывно глядя в её чудесные глаза.

Она ответила ему взглядом полным такой невероятной, глубокой, жгучей любви, какую только способно вместить в себе сердце человеческое. А ещё океан невыразимой боли…

— Я люблю тебя, — тихо плача, призналась девушка, — люблю так сильно, что предала бы всех, забыла бы про всё, но это слишком многого… Моим отцом был человек, которого ты погубил… король Теоден!

Деймос снова застыл в удивлении. Перед его глазами вдруг пронёсся портрет человека, которого он когда то убил собственными руками. Он был героем…

— Тебе до сих пор больно, — заметил он, — а ведь прошло два тысячелетия!

— А для меня эта рана свежа, — твёрдо произнесла девушка, запинаясь и всхлипывая, — понимаешь, я с раннего детства буквально жила мечтой о моей эльфийской родине и мечтой отомстить за отца… тебя я ненавидела больше всего зла земного, проклинала тебя на каждом шагу… но встретив тебя, я влюбилась, как безумная… Скажи мне… — тихо, умирающим голосом прошептала она, — неужели тебя ни разу не кольнула совесть? Неужели ты совсем не… совсем бесчувственный?!

— То, что говорят обо мне — по большей части ложь, пропаганда для устрашения, — твёрдо сказал он, подняв к небу свои синевато-серебряные глаза, переливающиеся всеми цветами радуги под скупыми лучами проникшего в палатку солнца, — Да, порой я бываю жесток. Я истребил эльфов, потому что они предали меня из-за клеветы, которую распространял обо мне Вотан. Я их создал… я дал им часть свей души, с искренним вниманием заботился о них в течении довольно долгого времени, но они… они меня бросили при первой возможности.

В его голосе скользнула нотка неподдельной горечи, что было совершенно ему не свойственно…

— У гнева такой толпы должна быть веская причина! — Огрызнулась Ллиана, — давя на него неумолимым, испытующим взглядом.

— Да… Причина была! — Побагровев от гнева отчеканил Фобос, скрипнув зубами, — да… Причина была в человеке, вернее, эльфе, который покупал себе власть и доверие наигранной щедростью… бесспорно, он был умён, но мразь, хуже некуда! Король Фредерик…

Фредерик?! Девушка удивлённо приподняла брови. Он был дедом её отца…

…Который обладал силой, равной, и даже большей, чем сила Создателя, — продолжал Фобос, чувствуя, что вскипает, как перегревшийся чайник, — Он и поднял мятеж… Пообещал эльфам кучу золота, которой я, увы, не располагал. Занял власть и сделал Левенделл из самой справедливой империи самой богатой.

Он замолчал, горько улыбаясь.