Потеряшка (СИ)

Первые варианты сценариев ИХ жизни были похожи на «Доктора Паскаля» и все истории понемножку о перерождениях детской влюбленности во взрослого мужчину во взаимные чувства по мере взросления героини. Позже – примерялись и подгонялись «под себя» лав стори счастливых в любви киногероинь и подруг по реальной жизни.

…В реале, как и многие ее сверстницы, она вышла замуж еще в институте, и брак оказался вполне удачным. Двое детей, двадцать пять лет супружеской жизни, а потом цивилизованный развод по обоюдному согласию.

В параллельной же жизни сценарии менялись в соответствии с переменами в ее реальной судьбе.

Шли годы. Она из девочки превратилась в прелестную девушку, затем – в очаровательную молодую женщину. Потом они сравнялись в возрасте, и вот уже на нее из зеркала смотрит старуха, а он… Он так и остался сорокалетним.

Ее дети выросли, выросли и внуки. Они разлетелись по миру в поисках своего места, своей любви, строя карьеры и дома, сажая деревья и растя сыновей. Иногда так складывалось, что они встречались в родном городе, в ее доме. Но все яснее она понимала, что редкие встречи, более частые звонки и фотографии в электронной почте – это всё, что ей осталось. Иногда кто-то из внуков гостил в том самом загородном доме, но приезжали они, как правило, своей компанией, а ее присутствие их скорее напрягало, чем радовало.

Нет, она не рыдала, встречая в одиночестве очередной праздник; грустила, конечно, и очень, очень скучала, но философски принимала такое положение вещей, понимая, что у большинства ее ровесниц-подруг все значительно хуже.

И потом… У нее всегда был он. Правда, теперь она стеснялась своего возраста, и находила утешение в том, что, будь он жив, она бы все равно на его фоне выглядела бы молодухой. Застукивая себя на подобных уловках, она отпускала в свой адрес иронические реплики и там, где с фактами спорить было трудно, чувство юмора не раз спасало ее от фиаско в дискуссиях с самой собой.

И у нее всегда были сны, в которых они были вместе.

Вот и сегодня, утром 31-го декабря, он не дал ей скучать в одиночестве, наполнив весь предпраздничный день флером своего присутствия. И уже не для себя одной она готовила изысканные закуски и накрывала стол подле наряженной елки. Не только для себя сделала особую укладку и надела вечернее платье. И в полночь, поднимая бокал с шампанским, она представляла, что он, пусть и невидимый, сидит напротив и его невидимый бокал полон невидимым вином…

Вынырнув из очередного наваждения, Злата представила, как все это выглядит со стороны и смутилась, потом рассмеялась:

- Мадама неописуемая, ты, матушка, совсем на старости лет из ума выжила! Радуйся, чудище чудное, что никто не видит тебя, и мысли твои феерические прочесть не может, а то стыдобища-то какая!..

В заключение этого спича она долила бокал доверху и лихо выпила его до дна:

- Эх, приказываю себе не киснуть, не спать и не смотреть телек. А загадываю новогоднее чудо! Абракадабра – трибли-грабли-бумс!!!

… На улице была просто сказочная погода. Злата поняла это, когда выглянула в окно и открыла форточку, впустив в комнату морозный воздух. Рой снежинок влетел с воздушным потоком и рассыпался по разгоряченному шампанским лицу мелкой озорной осыпью. И ей нестерпимо захотелось выйти туда, где пульсировала фейерверками праздничная жизнь, и особое новогоднее настроение просто витало в воздухе. Быстро обулась, закуталась в оренбургский нарядный палантин и запахнулась в длинную, в пол, шубу.

Выйдя из подъезда, на минуту задумалась, выбирая направление, а потом, приняв решение, свернула на бульвар и неторопливо направилась в сторону парка. Мороз был чисто символическим, похоже, в небесной канцелярии его специально поставили на минимум, только чтобы позволить в эту ночь идти не дождю, а снегу, устилающему город нарядным одеялом.

Через полчаса она уже входила в парк, под смыкающиеся над головой заснеженные кроны старых деревьев. Везде, куда ни кинь взгляд, радостно галдели большие и маленькие компании, взрывались хлопушки и рассыпались искрами бенгальские огни. Хлопали пробки от шампанского, звучали нестройными хорами поздравления. А всего в десятке метров от них, на неширокой аллее было, как ни странно, совершенно безлюдно; снег еще не успели затоптать, закоптить и засыпать конфетти, и он искрился в воздухе и на ветвях, сверкал под ногами драгоценными россыпями. От бесчисленных гирлянд он был не белого, и даже не голубого, а совсем не зимнего оранжево-розового цвета, с разбросанными там и тут разноцветными бликами.

Аллея привела Злату к большой круглой площадке, в центре которой летом бил фонтан и стояли скамейки; сейчас же это было нечто совершенно волшебное: очертания фонтана и скамеек лишь слегка угадывались под наметенным снегом, а вся полянка будто уменьшилось и стала уютнее. Она стала похожа на декорацию из детского фильма и манила ночную гостью обещанием долгожданного чуда.