Потерявшиеся в России (СИ)

Холодильник был забит до отказа: мясо, колбаса, зе-лень, сыр, а также виноград, яблоки, бананы и даже моро-женное. На полочках в холодильнике вместе с майонезом, кетчупом и горчицей стояла бутылка водки 'Посольская' и две бутылки сухого вина. 'А в зале, в серванте стоит коньяк и крепленое вино', - вспомнила Мила. 'Стратеги-ческий запас', - решила она, потому что знала, что и отец, и сын пьют не много.

Мила особенно не ломала голову над приготовлением обеда. 'Нужно быть полной дурой, чтобы с такими про-дуктами не накрыть приличный стол', - подумала Мила и, засучив рукава, принялась за работу. Она достала из моро-зилки курицу и поставила размораживать. Затем взяла ку-сок любовой свинины, которая лежала незамороженной в холодильнике, и стала резать ее на ломтики в палец тол-щиной для шницелей. Пока оттаивала курица, Мила по-чистила картошку, залила ее водой и поставила на плиту, не зажигая огня. Это можно сделать минут за сорок до обеда. Потом она отбила свинину, посолила, поперчила и оставила полежать. Говядину можно было бы подержать в уксусе, но свинина хороша и так. Мила посмотрела, не за-была ли чего, и пошла спрашивать, на сколько планировать обед. В любом случае у нее оставалось время, чтобы все успеть приготовить.

Вадима она нашла на теннисном корте. Он играл с ка-кой-то миловидной блондинкой. За игрой наблюдали заго-релый молодой человек и две девушки. Мила подошла и стала следить за игрой. Блондинка играла хорошо. Она профессионально подавала с подбросом мяча и легко при-нимала подачи Вадима. Вадим проиграл сет и гейм и по-дошел к Миле.

- Познакомьтесь, моя девушка, - представил Вадим Милу своим друзьям и назвал всех поименно.

- Ты в теннис играешь? - спросила блондинка, на-звавшая себя Алей.

- Наверно, не очень хорошо, давно не играла, - по-скромничала Мила. Она до восьмого класса занималась теннисом, даже успела выполнить третий разряд и чуть не дотянула до второго. Но с тех пор играла только по слу-чаю. Корты стали платными, стоили дорого. Теннис вдруг стал привилегированным видом спорта, а с тех пор, как президентом стал любитель тенниса, - престижным. На теннисные корты вышли не только люди президентского окружения, но и многие из тех, состояние и положение ко-торых позволяло платить за это дорогостоящее предпри-ятие.

Первый сет Мила проиграла с небольшим счетом.

- Молодец, - похвалила Аля. - Где училась?

- Да так, - соврала Мила, - везде понемножку.

Второй сет она уже вела, и за нее стали болеть и де-вушки, наблюдавшие за игрой, и молодой человек, Стасик, и, конечно, Вадим.

Мила, ободренная зрителями, почувствовала игру, и у нее теперь все получалось: и подачи, и приемы мяча, и об-водки. А когда она, отбив очередной мяч, вышла к сетке и изящно срезала мяч почти под сетку, зрители зааплодиро-вали. Аля, красная от досады, расстроено стукнула ракет-кой о бетон корта, но заставила себя улыбнуться, хотя улыбка вышла натянутой.

- Молодец. Только не надо прибедняться. Небось, все время тренируешься.

Мила не стала оправдываться и просто развела рука-ми: извини, мол, так получилось.

- Давай еще пару сетов, попросила Аля.

- Вечером, - весело ответил за Милу Вадим. - Сейчас некогда.

- Ну, ты даешь! - сверкая влюбленными глазами, ска-зал Вадим. - Как ты ее сделала! Альку здесь никто не обыгрывает, а ты ее на обе лопатки положила.- Она теперь от злости две ночи спать не будет.

- А где Катя? - спросила, наконец, Мила.

Они с отцом по гостям ходят. Катюха стишки читает, поет песни и без умолку говорит. Ее уже весь дачный по-селок знает. Вот что такое популярность. Батя балдеет, а ее наперебой к себе соседи зазывают.

Мила засмеялась.

- Им бы всем недельку с этим ребенком посидеть. От Катькиных 'почему', 'зачем' и 'как' голова к концу дня соображать перестает... А кто эта Аля? Чем она занимает-ся?

- Дочь ректора технического университета. Учится там же на последнем курсе.

- А тот парень с девушками?

- У Стасика отец зав промышленным отделом област-ной администрации, а он учится со мной в юридическом. Девушки - Алькины подруги. Одна, которая черненькая, Ира, работает где-то в ОВИРе после института, а мать у нее что-то вроде главной по торговле. Другую я не знаю.

Миле стало как-то вдруг неуютно от собственной не-значительности, и она поспешила сменить тему.

- Ладно, спроси отца, во сколько обед подавать?

- Спроси сама. Вон они идут с Катей по аллее.

Катя держала генерала за руку и вела себя с ним как со старым знакомым. Она что-то говорила, а он совершен-но серьезно слушал и отвечал. Лицо его выражало полное удовольствие, и по всему было видно, что из генерала уже можно было вить веревки. Катя увидела Милу и со всех ног бросилась к ней.

- Ой, мамочка, я так хорошо стишки рассказывала, что мне все хлопали и конфетами угощали. А Федор Степано-вич как подбросил меня, мне даже от этого щекотно стало, и сказал: 'Какая чудесная девочка!'. И даже поцеловал меня.

- Кто этот Федор Степанович? - повернулась Мила к Леониду Васильевичу, хотя уже догадывалась, что это тот самый, о ком она подумала.