Потерявший веру

— Я избавился от моей команды. Я лучше работаю один. Не знаю, куда они направились, после того как я нашёл дорогу вокруг задней части здания. Команда Чисхолма — стала кормом для крыс. Кто-то убрал их одного за другим, других разорвало на куски от взрыва. Я натолкнулся на их тела по пути сюда.

— Е*ать, — Коул начинает мерять шагами пустое пространство и пинает ногой голову на полу как футбольный мяч. Голова закладывает дугу высоко в воздухе, прежде чем ударяется о противоположную стену, оставляя мокрое влажное грязное пятно после себя.

— Можешь вывести нас отсюда? — спрашиваю я Грима, пока мы смотрим как Коул кипит от ярости, пока голова больше не напоминает человеческую, а больше искорёженную глыбу из плоти и костей.

— Е*ать, да, кусок дерьма. Здесь только Вы остались?

Я кидаю взгляд туда, откуда мы пришли.

— Нет, там сзади ожидает горстка парней по пути сюда. Я пойду и приведу их. Убедись, что Халк успокоится, прежде чем я вернусь.

Грим салютует мне, перед тем как поворачивает свой маниакальный пристальный взгляд к нашему брату.

Пока я иду к людям, которых мы оставили позади, в моём мозгу крутиться только одна мысль.

«Где, бл*дь, Фёдоров?»

И что-то тёмное вползает в мой желудок.

«Джеймс».

Е*ать. Фёдоров отправился в безопасный дом.

Глава двадцатая

Лили

Саша пока так и не вернулся.

Через пару часов, сказал он.

— Не волнуйся, Пусик, — проговорил. — Я привезу тебе сюрприз.

Теперь уже настал ранний вечер, а меня бросили одну в этой гребаной лачуге в окружении лишь мёртвой семьи.

Я рассадила их за стол: мать, отца и двух маленьких девочек, планируя устроить пир для Саши, когда он вернётся.

Мы накормим его, развлечём, а затем он сметёт всё со своего пути и оттрахает меня посреди бардака, пока их мёртвые глаза будут наблюдать за нами.

Мать смотрит на меня — раззявив рот от удивления.

— Брось осуждать меня, сука, — выплёвываю я. — Моя мать имела обыкновение именно так смотреть на меня.

Я хорошо оделась для Саши.

После того как приняла душ, я прошлась по ничтожному платяному шкафу матери. Единственной достойной моей кожи вещью оказалось винтажное бальное красное платье. Бог знает где она его достала, похоже оно родом из сороковых, но умело немного подшив и сделав разрезы, я преобразовала его в платье в обтяжку, но оно осталось по-прежнему струящимся и превращало меня в принцессу. Или королеву вампиров — кто-то мощного и кровожадного.

— Головы с плеч, — изрекаю я вся такая аристократичная как королева и хихикаю, когда отец семейства впивается в меня взглядом через стол. Или бы впился взглядом, если ли бы я уже не воткнула ему в глаза вилки. — Я буду Дамой червей, — сообщаю я его дочерям. — Женщиной, которую хотят трахнуть, но в тоже самое время с кем не хотят связываться, — маленькая девочка самая ближайшая ко мне не отвечает. Хорошо, она не бы и не смогла, так как я отрезала ей язык. Ну и конечно же — она мертва.

— Саша чудесно меня отрахает одетую в это, — говорю я её сестре, давая ей несколько полезных советов о взаимоотношениях, которыми её сука мать скорей всего с ней никогда не поделится. — Или он сорвёт его с меня.

Она тоже не отвечает, и я понимаю, что мне наскучили попытки взаимодействовать с этим семейством неудачников.

— Возможно это просто языковый барьер, — размышляю я, когда начинаю вышагивать. Шифон длинной юбки с шелестом развевается вокруг моих обнаженных ног, усиливая мою потребность в трахе. — В любом случае, — продолжаю я, обращаясь ко всему семейству в целом, — это платье стоило тех двух часов, что я потратила, модернизируя его во что-то пригодное для носки. Кроме того, — я бросаю взгляд на мать, — не похоже, что оно когда-нибудь снова тебе понадобится.

Шум снаружи привлекает моё внимание. Я не слышала двигателя машины, так что это… скорей всего животное. Я продолжаю расхаживать. Я не стану гоняться за белками в этом платье. Я могу испачкать его. А Саша ненавидит, когда я грязная. Я обязана оставаться чистой девочкой. Чистые девочки получают любовь Саши… и его член.

Ещё один звук заставляет меня пригнуться и присесть… что это, бл*дь, за огромная белка.

— Кто это? — кричу я. Мои глаза осматривают кухню и поверхность разделочного стола полного ножей. — Саша, малыш. Это ты?

Тишина.

На подушечках ног и вприсядку, медленно и неловко я продвигаюсь на другую сторону кухни, чтобы подобраться ближе к ножам. Я впиваюсь взглядом в отца, когда он улыбается мне, как будто знает какой-то секрет. Деревянные ручки вилок, торчащие из его лица, кажется, следуют за каждым моим движением.

Когда я добираюсь до ножей, то аккуратно тянусь, не желая показываться в окне кухни, и толкаю подставку так, чтобы ножи с грохотом упали на пол.

Внезапный звук пугает семью, но также его слышит белка снаружи — задняя дверь с грохотом распахивается, и на пороге появляется Джеймс Купер с поднятым оружием.