Потерявшийся

А вы думаете, что я — тупорылый боевик, умеющий только нажимать на спусковой крючок? Хренушки вам! Гипотеза у меня уже более или менее сложилась. Не хватает лишь некоторых деталей, которые предстоит добыть в ближайшее время. Идея, конечно, совершенно безумная, достойная лучших фантастов, но иными способами я объяснить происходящее на планете не могу.

Кстати, про музыку. Добился ведь я и того, чтобы со мной поделились информацией по анализу статистики всех этих «закидонов» темпоральных потоков. Есть закономерности! Полностью ещё не расшифрованные, поскольку описываются взаимным наложением графиков с кучей периодов и амплитуд. Как мне объяснили, нужно лет двадцать наблюдений, чтобы выявить их все и подтвердить верность вычислений. А потом — хрен знает сколько лет, чтобы разобраться с тем, какие же факторы задают все эти периоды и амплитуды «эффекта Пересечина» (ну, приятно мне осознавать, что моей фамилией назвали научное явление!).

В общем, отправлялся я в заслуженный отпуск на брега славной реки Сплавная и не менее славного Лимана со смешанными чувствами. Во-первых, едва ли не в бешенстве от общения с единомирянами, во-вторых, с радостью, что они оставили меня в покое, а в-третьих, с надеждой на то, что без меня экспедиция к юго-восточному побережью «ТемУрской Африки» не отправится.

Фрагмент 17

Ох, уж мне эти любители маленьких победоносных войн! Ох, уж мне эти средневековые нравы!

В общем, вернувшись на ТемУр, я застал в Лимане небольшую эсесскую эскадру, доставившую на переговоры с «людьми света» моего знакомца, Адола. И не просто доставившую, но и по пути «заглянувшую в гости» к обитателям Камышового острова. «Граф», услышав от пассажиров и команды «Красавицы» о том, что мы потопили остававшиеся у рыжеволосых пиратов катамараны и сожгли верфи, на которых строились новые, решил «заработать авторитет» на том, что вырежет под корень всё это пиратское гнездо. Благая цель: избавить родную страну от ежегодных набегов, доставлявших много неприятностей как морской торговле, так и жителям прибрежных районов.

Цель-то благая. К тому же, уже практически достигнутая нашими руками. А вот способы её реализации нам, землянам из двадцать первого века, не очень понравилась. Не мудрствуя лукаво, Адол-оп прошёлся огнём и мечом не только по «столице» морских разбойников, но и всюду, где только с борта его «галер» замечали хоть какое-то шевеление в плавнях. Просто классический пример геноцида, исполненный в «лучших» традициях средневековых нравов — с вырезанием всех, включая женщин, детей и стариков.

Делалось это отнюдь не ради добычи: что можно взять, например, из тростниковых хижин дикарей, кормящихся с рыбной ловли где-нибудь на крошечном клочке земли посреди плавней? В «столице» рыжеволосых моряки и морские пехотинцы, конечно, поживились, если удавалось ворваться в ещё не горящую «хату» какого-нибудь капитана катамарана. Но главной целью набега «граф» определил не грабёж, а именно резню, убийства. Тем более, значительную часть добычи пираты тут же продавали соседям-кочевникам в обмен на скот и зерно.

Не знаю, чем он слушал купцов, плававших к нам, но часть награбленного он собирался сбагрить нам. Все эти окровавленные «пончо», бронзовые кинжалы, «топоры» и циновки из камышовых волокон. Когда я жил в Феодосии, наслушался «откровений» украинских олигархов: «если ты такой умный, то где твои заводы?». Адол, похоже, придерживался похожего принципа, только касательно титулов, а не активов.

Попытался он «качать права», требуя себе в качестве визави лицо, имеющее дворянский титул. Да тут ему очень быстро «постригли рога», которыми он пытался упереться в землю: не хочешь вести переговоры, мы ни тебя не задерживаем, ни твоих героев-головорезов. Горло Лимана находится вон там, так что попутного ветра вам в паруса. А не будет его — на вёслах дочапаете, не сломаетесь.

До моего прибытия переводил этот «обмен любезностями» Володя Кушнеров, наконец-то вернувшийся с соседнего континента. Он, конечно, профессионал, но языки гелов, гелонов и гелоров отличаются довольно сильно, и наш лингвист быстренько сбагрил это неблагодарное занятие на меня.

Пожалуй, Адол кочевряжился бы долго, если бы не столпотворение купеческих судов на внешнем рейде близ «караван-сарая». Помимо ласов, ракуим и «первой ласточки» с Северного континента, приплыло два кораблика из столицы Эсеса. И эта торговая орда вообще не оставила «графу» никаких шансов сбагрить награбленное у грабителей. И понтов у заокеанских визитёров было куда меньше, чем у «губернатора города Маси». Так что пришлось тому проглотить все эти дворянские заскоки и согласиться даже на моё посредничество в разговоре с Шаровым.

Ага! Именно с ним, поскольку разговор, как выразился «граф», «будет очень важным».

Иван Максимович, которому доложили о закидонах гостя, конечно, очень не хотел с ним встречаться, но уделить «протокольные» пятнадцать минут дал согласие. В здании штаба Базы, куда Адола всё-таки впустили, «проявив уважение к его высокому социальному статусу».