Потешный русский роман

В тот день, когда Жан согласился на прогулку, хотя почти всегда отказывается выходить, и заявил, что собирается поехать со мной, я ощутила себя невесомой и счастливой, как бабочка в первый весенний день. Я посмотрела на моего спутника и поняла, что так сильно хочу, чтобы бледный, потерявший все волосы Жан стал прежним, что согласна видеть рядом с ним Елену, вернуть его в ту линялую Россию, которую мы когда-то вместе узнавали, лишь бы он снова научился плакать настоящими слезами. Я была так счастлива, что почти забыла все те злые, жестокие слова, которые он только что произнес.

– Преклони колени, дорогая – здесь, между крестами, – и помолись за твоего каторжного Иисуса Христа. Ну же, давай!

– Не дразни меня, Жан.

– Он такой трогательный, этот твой миллиардер на заклание.

– Прекрати.

– О, мой нежный агнец нефтяных скважин, аминь.

– Я задала тебе вопрос. И жду ответа. Скажи мне, что этот человек делает на каторге?

– Он считал себя самым умным, хитрым и крутым, моя бедная наивная девочка. Твой Ходорковский верил, что «сделает» их всех, но «сделали» его.

– И что же будет дальше?

– В конце герой погибает, дитя мое.

– Я никогда не называла его героем, Жан, а вот ты все время используешь это слово.

– Но ты в это веришь, что еще хуже.

– Ошибаешься.

– Твоего беднягу отравят. Или подождут, когда его убьет радиация.

– Почему ты не хочешь понять, что я пытаюсь сказать?

– Потому что ты не произнесла ничего внятного.

– Я утверждаю, что любой человек, ставший очень богатым, способен делать одно – богатеть дальше. Это детский подход, но так поступают все набобы нашего мира, их принцип – «цель оправдывает средства». Все, кроме Ходорковского.

– Твой герой нашего времени.

– Довольно, Жан.

– А известно ли тебе, что герои – самые эгоцентричные люди на свете?

– Как бы ты поступил на его месте?

– Герой всегда все рушит, какие бы идеи он ни исповедовал, запиши это крупными буквами в твой розовый альбомчик.

– Я задала вопрос.

– Крайне левые и крайне правые, центр и середина, крайний центр и крайняя середина – наше время испробовало все. Черные книги на всех полках. Тебе бы стоило прочесть и усомниться.

– Ты безнадежен, Жан.

– Десятки альтруистов, замечательных, исключительных людей принимали изумительные решения, делали смелый выбор, но все всегда кончалось напалмом, газом, обогащенным ураном, грязной бомбой, противопехотными минами, разрывными пулями и фосфором. Целая физико-химическая диссертация…

– Жан…

– Знаешь, почему с героями все всегда так плохо кончается? Потому что у них большие руки, большие глаза, большие зубы и – главное – большое сердце, а любят они, в конечном итоге, одну единственную вещь – собственную позу. Будь ты героем, дражайшая Валентина, любила бы себя еще больше, чем любишь сейчас, да, да, именно так, это и ко мне относится. Увы, у меня нет сил даже на героические помыслы.

– Ты…

– Хочешь знать, что сделал бы на месте Ходорковского я?

– Да.

– Повел бы себя, как он. Хлебал бы лагерную баланду и смиренно ждал, когда мое униженное положение принесет дивиденды в виде всеобщего восхищения.