Поток

–Горная речка как ни как, – всё ещё сомневался Ник.

–Зато грести не придётся. Почти. Наверное.

Потом Михаил достал фотографии и все сомнения у друзей отпали. Красота в тех местах оказалась необыкновенная.

Всё сложилось не совсем так, как обещал Дартс. Первое, что их впечатлило, так это восьмичасовой подъём на вахтовке Урал от Нижнеудинска до места старта. Ровных участков было два: первый – когда тронулись, второй – когда приехали, каждый длинной ровно на одну минуту. Остальное – кочки, камни, повороты, спуски, подъёмы. Первая ночь на месте старта – одно из приятнейших воспоминаний того похода, таких звёзд, как летом в горах, не встретишь нигде. Река пела свою журчащую песню. Воздух кружил голову. Или это высота так действовала? Как бы там не было, залезать в палатки никто не хотел. Но Дарновский разогнал всех по местам – утром отплываем. Старт и первый день прошли без приключений. А вот следующей ночью небо порвалось, казалось, вся вода, что испарилась со всех морей и океанов мира за месяц, хлынула на лагерь. За двенадцать часов река поднялась метра на два. Кириллу так мокро и холодно не было никогда. Дождь шёл до вечера. Вёсла им были не нужны, они итак неслись с такой скоростью, что не успевали любоваться пролетающими мимо пейзажами. Да и не разглядеть ничего за туманом. На следующий день они обсохли, согрелись, наловили рыбы и, наконец-то, смогли разглядеть окружающие красоты.

–Что-то я ничего в начале не увидел, – задумчиво сказал Стас, – придётся вернуться.

–Сейчас? – с ужасом уточнил Кирилл

Компания захохотала.

–Лучше через год, – сквозь смех проговорил Николай.

И они вернулись. Несмотря на всё, что произошло с ними в том походе – потеря одного рюкзака с продуктами, постоянно пересоленный Мишкой суп, встреча с лосем и бесконечные нашествия бурундуков, тридцати километровая шивера – торчавшие в русле реки камни, разбросанные в хаотичном порядке, об которые порвали один катамаран и потом целый день его чинили, да и прочие походные мелочи не отвратили их от идеи водных походов, а укрепили в желании заниматься этим как можно чаще.

Кирилл заказал кофе и три блина с мясом. В отличии от Стаса, ел их с удовольствием.

– Ты сам-то куда путь держишь? – поинтересовался Стас

– В Испанию. Походить по старинным улочкам, послушать по вечерам гитару, посмотреть на красивых танцовщиц.

–Только посмотреть ли?

–Только, – в голосе Кирилла звучала стальная уверенность.

Стас и Коля понимающе переглянулись. После Стас подозвал взмахом руки бармена и попросил принести сока и сахарную булочку:

–Надо же чем-то заесть эти ужасные блины, – кивнул на пустую тарелку от блинчиков.

И, повернувшись к Кириллу, без всякого вступления спросил:

–Ну что, осенью с нами пойдёшь? На Алтае такая шикарная пятёрочка есть, – Стас мечтательно зажмурился.

Кирилл посмотрел на друзей, улыбнулся, откинулся в кресле и погрузился в воспоминания. Это был его первый пятёрочный поход. До этого сплавлялись по алтайской реке Катунь – почти семь сотен километров порогов и красоты. Были Саяны и реки Якутии, Карелии и Урала. И вот друзья решили, что созрели для серьёзного спортивного похода. Пятая категория чрезвычайно сложная. Пороги там могут включать высокие водопадные сливы, узкие проходы, сложные шиверы и бочки.

Выбрали дальневосточную Кему. Заброска к месту старта – на вертолёте, больше тысячи километров от Хабаровска. В целом сплав проходил спокойно. Команда опытная и сплочённая ни одним порогом. Но без приключений не обошлось.

Подходила к концу первая неделя сплава. Высокие скальные берега, поросшие густым хвойным лесом, сдерживали неширокую, но бурную реку. Маневрировать приходилось виртуозно. К трудностям понемногу привыкли и чуть расслабились. Результат не заставил себя ждать – перед одним из порогов катамаран сел на камень посередине реки. Кир спрыгнул в воду, чтобы его столкнуть. Стас и Николай не успели придержать судно и ушли в порог, оставив Кирилла сидеть на камушке. Ждать спасения неоткуда – остальные команды уже прошли это место. Пришлось Киру проходить порог «самосплавом». Впечатления остались незабываемые. Как потом говорил Кир «Я знаю, что чувствует бельё в стиральной машинке».