Поток

Василий Чарков собирал бутылки. Можно сказать, это была некая дань его профессии – по диплому Василий значился как эколог, но внешний вид кричал, что это жизненная необходимость. Волосы, не мытые дней десять, растянутый свитер, стоптанные башмаки –всё свидетельствовало о самом низком социальном положении человека. Кто-то считал Васю бомжом. Но это было не так. У него была квартира, двухкомнатная. Жил Василий с мамой. Работал сторожем на продуктовом складе. А сейчас находился в состоянии жёсткого похмелья после двухдневной гулянки. Денег у него не было. Просить у матери он стеснялся, а бутылочка пива стала для него жизненной необходимостью.

Газета лежала на очередной урне прямо сверху, как будто её положили специально. Свежая. Сегодняшняя. Чарков любил читать и к печатным изданиям относился уважительно. Забыв на минуту о жажде, начал просматривать статьи. Перевернув первую страницу, он сел на ближайшую скамейку и окунулся в мир новостей. Давно он не читал прессу!

Объявление Василий заметил минут через двадцать, когда уже закрывал последнюю страницу. Работу он не искал, а объявление находилось в рубрике «Трудоустройство».

Поправил очки и перечитал ещё раз текст – требуются, опыт, оплата. Да! Именно сумма оплаты зацепила глаз. «А я ведь подхожу»– подумал Чарков. Потом решительно смял газету, швырнул в урну со словами «развод для лохов», подхватил пакет с бутылками и пошёл прочь по дорожке. Через минуту он бегом вернулся к урне, огляделся, быстро достал смятую газету, чуть расправил, сунул в пакет и уверенно направился в сторону дома уже не оглядываясь по сторонам в поисках стеклянной валюты.

На следующий день к дому номер семнадцать по улице Ленина Чарков подходил с трепетом. На собеседование его пригласили без расспросов. Назначили время, назвали адрес и сказали взять паспорт. Всё. «Я ничего не теряю» – успокаивал себя Василий. Ему было душно и неудобно в наглаженной матерью рубахе, но он терпел. В начищенных носах единственных приличных ботинок можно было увидеть своё отражение. Это уже он сам постарался. В целом Вася выглядел вполне себе интеллигентным человеком и жутко себя стеснялся.

Показывая паспорт и проходя через рамки несколько раз Вася, наконец –то добрался до нужного кабинета и приготовился ждать. Его пригласили буквально через несколько секунд.

Кабинет производил ошеломляющее впечатление. Даже не верилось, что в таком месте могут ему, Василию, предложить работу. Всё такое светлое, лёгкое и необыкновенный цветок, название которого Вася забыл. Но больше всего потряс белоснежный ковёр с высоким ворсом. Или это был палас? Он никогда не различал их.

– Серьёзно? Белый ковёр в таком проходном месте?

–Не такое уж оно и проходное. Здравствуйте и проходите, присаживайтесь.

Вася смутился. Он даже не заметил, что высказал свои мысли вслух.

–На это и рассчитано, человек становится более открытым, ему трудно сдержать эмоции.

Чарков в изумлении уставился на говорящего – мужчина неопределённого возраста и дорогого оформления улыбался.

–Нет, мысли я не читаю. Но вы же не первый посетитель.

Вася присел на предложенное кресло, протёр очки и вспотевшей ладонью пригладил вихор на макушке.

– Меня зовут Альберт Арсеньевич. Василий, – Альберт Арсеньевич бросил взгляд на лежащий рядом лист бумаги, – Семёнович, да, Василий Семёнович, расскажите о себе. Где учились, работали и прочие интересные моменты. Как у вас дела со здоровьем обстоят?

Вася напрягся. Чего это они здоровьем интересуются?

– Обстоят дела мои хорошо, – неуверенно начал Василий, – не жалуюсь. Вот только зрение слегка подводит. А в остальном – хоть в космос отправляйте.

Собеседник молчал и Васе пришлось продолжить без наводящих вопросов.

За стеной, в гораздо более скромном кабинете, сидел молодой человек и внимательно следил за проходящим собеседованием на экране компьютера. Его интересовало всё – что и как говорит Чарков, как себя чувствует и ведёт. А самое главное – скажет он правду или нет. Кирилл Киреев, именно так звали молодого человека, знал о собеседнике Альберта Арсеньевича всё. Всё, что можно найти в официальных и не очень источниках информации. И сейчас с удовольствием слушал искренний, пусть путаный и сбивчивый, рассказ Чаркова о себе.

– Профессию то я выбирал по душе, – вещал ничего не подозревающий Василий, – всегда мечтал заботиться о чистоте нашей планеты. – От высокопарных слов самому стало не удобно и Вася искоса глянул на слушателя. Тот не улыбался, слушал внимательно и заинтересовано.

– А по факту – занимались одними бумажками! Одну инструкцию напиши, другую выучи, третью разошли адресатам. Тоска! – Вася выплеснул с этой фразой весь запал и сдулся. Ссутулился, протёр очки, пригладил вихор. Похоже, испугался, что позволил себе такие яркие эмоции.

–Не, ну им, наверное, виднее. Как оно правильно. Но я ушёл. Не моё.

«А у Васи то в душе огонь» – думал Кирилл за стенкой, – «Кто же так его придавил? Неужто мать? Ладно, достанем, исправим»

– Расскажите про свою клиническую смерть, – неожиданно выдал Альберт Арсеньевич.