Поток

– Это точно, как Шлокна. Они придут в первый день того, что они называют первым осенним месяцем. И их много.

– И станет ещё больше, когда та толпа, что ты привела, вонзит нам нож в спину, – произнёс Тейн.

– Мир не так прост, как ты думаешь. – Хирка посмотрела на собеседника, и у него хватило стыда опустить глаза. – Разве ты не сражаешься с Маннфаллой? Разве ты только что не убивал имлингов? Раз мы воюем против своего народа, почему Умпири не могут делать то же самое? Те, кто пришёл со мной, уже порвали со своим миром. Их называют падшими. Внедомными.

– Они бедняки? – спросил один из воинов, имени которого Ример не знал. Тот сидел у колонны и только что снял с себя обувь, но был слишком вымотан, чтобы снять и остальное.

– Можно сказать и так. Но скорее, они вне закона, – отозвалась девушка.

– Час от часу не легче… Убийцы. – Тейн с грохотом отставил миску из-под каши.

– Как ты и я. – Хирка потянулась за кружкой пива. – Эйрик, нельзя позволить зажать вас между Маннфаллой с юга и Мередиром с востока. Равнхов взять непросто, но город может стать смертельной западнёй, если у захватчиков найдётся время и достаточно воинов, которыми не жалко пожертвовать. А у врагов всё это есть. Выступи против Маннфаллы одновременно с Умпири. Надави на Даркдаггара снаружи, а я надавлю изнутри.

Эти слова удивили Римера и повергли в уныние. Хирка говорила, как член Совета. Строила стратегические планы о войне и смерти, которые презирала. Теперь ей пришлось влезть во всё это. Пришлось почувствовать разницу между тем, кем она стала, и тем, во что верила. Эта мысль была ненавистна Римеру.

– Ты ведь не собираешься оставаться здесь, да? – спросил Эйрик, внимательно глядя на Хирку.

– Я не могу. У меня другие планы, – помотала головой она.

Тишина покрывалом опустилась на зал. Ример закрыл глаза. И почти сразу почувствовал, как кто-то похлопал его по спине. Мозг. Юноша взглянул на незваного утешителя, но чёрная тень убрала руку и продолжила трапезу как ни в чём не бывало. Внезапно молодой мастер Колкагг ощутил себя голым, как будто его обманом заставили показать то, что не было предназначено для чужих глаз.

Хирка осмотрелась по сторонам, поняла, что все ждут дальнейших объяснений, и нервно кашлянула.

– Поток, – сказала она, осторожно подбирая слова. – Я собираюсь исцелить Поток.

– А что с ним не так? – раздался от дверей голос Инге.

– Он больше не протекает между мирами, – ответила девушка. Ример увидел пугающую уверенность в её глазах. Веру, которая могла бы наполнять читающего проповедь авгура. – Скопился весь здесь, в Имланде. И ослаб. Вы ведь тоже об этом слышали, да? Что Поток уже не такой, как раньше. Что он теряет силу. Я не думаю, что наш мир способен выжить без него. Как и любой другой. Это лишь вопрос времени. Сто лет. Тысяча. Я не знаю. – Она сделала глубокий вдох и добавила: – В любом случае если его можно исцелить, то сделать это надо во время войны. Потому что ничто…

– …не питает Поток лучше, чем смерть, – закончил за неё Эйрик. – Отец так говорил.

Хирка снова встретилась глазами с Римером. На этот раз в её взгляде сквозила тревога. Отчаяние по поводу всего того, что нельзя объяснить. Никто здесь не в состоянии понять то, что они оба видели. Мир людей. Всевидящий. Грааль. Поток.

А может, Ример неправильно истолковал её взгляд. Возможно, она просто вспомнила всё то, что нерадивый воздыхатель сделал не так.

Да. Смотри на меня. Помни всё, что я натворил.

Юноше отчаянно хотелось услышать от Хирки эти слова. Услышать, как она расскажет о каждом грехе, который Ан-Эльдерин совершил в своей жизни. О каждом неверном шаге. О каждой смерти. Ример желал услышать упрёки. За Свартэльда. За Наиэля. За Колкагг. Хотел почувствовать боль осуждения. Всеобъемлющую. Непримиримую. Холодную. Тогда он по меньшей мере будет знать, что может вызвать у любимой хоть какие-то эмоции.

Сердце билось в груди Римера, причиняя невыносимые страдания. Он с трудом отвёл глаза от Хирки, встал и поднялся на галерею, напуганный собственными мыслями и потребностями.

Снаружи послышались вопли. В дверь застучали кулаки. У Инге подкосились ноги. Он отодвинулся от двери и приоткрыл её. Внутрь ворвался Ветле и напролом промчался по залу, перевернув стоявшую на полу миску. Молодой мужчина с разумом ребёнка радостно нёсся вперёд.

– Хирка!

Девушка отставила кружку в сторону и обняла друга.

– От тебя воняет! – прокричал Ветле. – От вас ото всех воняет!

Тейн по-кошачьи потянулся и завёл руки за голову. Возможно, для того, чтобы продемонстрировать внушительные мышцы.

– Значит, хорошо, что мы идём мыться, правда? – Он снова толкнул Хирку в бок. – Давно мы не принимали ванну вместе. Ты, конечно, можешь пойти с нами, если…

– Я останусь, – её улыбка смягчила резкость слов. – Нужно подняться к слепым и посмотреть, успокоились ли они.

– Вот уж чего я никак не ожидал услышать… – фыркнул Тейн.

– Даже слепым нужен покой.

– Я имел в виду, что кое-кто не хочет купаться со мной. Никогда раньше такого не случалось.