Поток

В висках пульсировала боль – результат четырёх суток интенсивных занятий языком и заучивания имён. Дочь Грааля учили правильно себя вести: что можно делать, а чего нельзя, когда она предстанет перед Ход и Тиром из правящего дома. Хирка ещё не встречалась с ними, но заранее ненавидела, потому что все разговоры велись только о них. И потому, что сейчас она не спит тоже из-за них.

Но и портной наверняка не спит, чтобы закончить её наряд к завтрашнему дню. Платье… От одного этого слова хотелось чесаться. Девушка перевернулась на бок.

Эта встреча имела огромное значение для всех, надежду вернуть дому утраченное когда-то величие. Почти трагедия. Но Хирка пообещала Граалю вернуть им честь.

И Поток…

Это слово она, естественно, сдержать не сможет. А после объяснения Колайля всё усложнилось. Поток создавал неравенство в обществе. А ещё определял статус и давал преимущество Дрейри. В таком случае разве отсутствие Потока не являлось благом?

Мысли бегали по кругу в переутомлённом мозгу.

Кроме Рауна, никто не верил, что у Хирки всё получится в доме Ход, об этом ей было известно. Меньше всех в неё верила Скерри. Неизвестно, что было хуже: надежда восстановить честь семьи или угроза со стороны тех, кто казался уверенным в провале?

Цена неудачи – вот самое страшное.

Если дочери не удастся сдержать обещание, Грааль найдёт другие способы. Купит себе статус, отправив Умпири через врата. К Потоку. Сколько? Интересно, он пошлёт в Имланд только членов семьи или весь Гиннунгад, каждого трупорождённого из Дрейсиля?

И как недавно обретённый отец поступит с Римером?

Хирка положила ладонь на горло и представила себе, каково это, когда внутри тебя находится клюв. Останки мёртвого ворона. Она помнила запах Урда в тот раз на Бромфьелле. Гниющую дыру в его горле… Сердце сжалось.

Должен существовать способ спасти Римера. Если бы только удалось встретиться с всевидящим… С тем, кто знает способы освободиться от рабства. Возможно, Грааль будет помехой. Он, конечно, не захочет терять новую марионетку.

Хирка сжала виски руками. Слишком много ожиданий. И положиться не на кого.

Она села, проползла по раскачивающейся кровати к отверстию в бортике и выбралась наружу. Затем подошла к окну и прижалась лбом к холодному стеклу. Созданному Потоком. С вкраплениями пепла. Сплетенному вручную из живого камня. И настолько дорогому, что и представить невозможно.

Хирке больше не сиделось взаперти и отчаянно хотелось выйти наружу. После получения того приглашения глоток свежего воздуха удавалось сделать только стоя на балконе. Она находилась в тюрьме, хоть и роскошной.

Хирка натянула собственный свитер, штаны и сапоги, накинула плащ и надвинула капюшон. Засунула нож за голенище.

В последние ночи в городе было неспокойно. Внедомные били стёкла, воровали ценные вещи и жгли все остальные. Улицы патрулировали стражники, но в таком большом городе, как Гиннунгад, такая мера не помогала.

Это всё из-за меня.

Хирка знала: её уже видели. Она являла собой доказательство того, что врата вновь открыты. Что-то затевалось, и Умпири чуяли это.

Но она выйдет ненадолго. Просто немного прогуляется, чтобы освежить голову, и будет держаться вдали от народа и от опасных районов.

Приоткрыв раздвижную дверь, Хирка выглянула в коридор и услышала, как Вана хихикает в своей комнате. Затем донёсся лёгкий стон. Видимо, опять явился не представленный пока жених, как и обычно по ночам. Лучше пойти в другую сторону.

Балкон.

Хирка нашла походный шест, открыла дверь на балкон, приложив усилия, чтобы побороть сопротивление ветра, и вышла на гладкий каменный парапет. Дорога вниз была скользкой от слякоти, но довольно широкой и давала возможность пройти по ней, не свалившись на дно кратера. Нельзя сказать, что это стало бы плохим исходом. Тогда не потребовалось бы встречаться с проклятым домом Ход.

Хирка спрыгнула на тропинку, спустилась по лестнице на уровень ниже, где было спокойнее, хотя по-прежнему доносился шум непогоды на леднике. Потом вошла в ближайшую расселину и попала на одну из самых больших улиц.

Следовало быть осторожной и двигаться по безопасным местам. Но чувство свободы опьяняло. На мостах развевались вымпелы. Пар из отопительных шахт вылетал через отверстия в стенах, но Хирка уже научилась обходить их. Даже ночью на улицах было людно. В кабаках торговали табаком и напитками. Стеклодув трудился в мастерской с открытой дверью. Чем дальше девушка забиралась, тем оживлённее становилось вокруг. Лаяли собаки. Из пивных доносились песни и музыка. Хотелось сжать в объятиях все эти звуки от радостного осознания, что во всех мирах существуют одинаковые вещи. Даже здесь, где жизнь длится несколько тысяч лет, а едят при помощи когтей. И всё же обитатели города слепых пили, как и во всех других мирах. Играли. Курили. Любили. Кричали и вопили.

Вопили?

Хирка остановилась, услышав звук разбитого стекла. Мимо бежали Умпири и толкали её. Крики возобновились, заставив полукровку забиться в узкий проулок.