Поток: Психология оптимального переживания

Приятель, увлекающийся одиночным плаванием через океан, однажды рассказал мне смешной случай, показывающий, к каким способам иногда приходится прибегать таким мореплавателям, чтобы сохранить порядок в сознании. Он приближался к Азорским островам, пересекая Атлантику с запада на восток; до побережья Португалии оставалось около восьми сотен миль. Уже много дней ему не попадалось ни одного корабля, поэтому он весьма обрадовался, увидев плывущую навстречу небольшую яхту. Ее хозяин драил палубу, покрытую непонятной субстанцией желтого цвета, которая невыносимо воняла. «Как вам удалось так испачкать судно?» – спросил мой друг, чтобы начать разговор. «Понимаете, – ответил ему незнакомец, – это всего лишь тухлые яйца». Мой приятель не смог понять, каким образом столько тухлых яиц попало на палубу яхты, плывущей через Атлантику, и человек объяснил ему, что его холодильник потек, яйца испортились, а поскольку ему уже много дней было страшно скучно, поскольку ветра не было, он решил не выбрасывать их за борт, а разбить о палубу, чтобы потом было чем заняться. Он даже специально дал им засохнуть, чтобы затруднить себе задачу, однако признался, что не ожидал настолько чудовищного запаха. В обычных обстоятельствах мореплавателям-одиночкам всегда есть чем занять свой разум. Успех их предприятия напрямую зависит от их способности внимательно следить за поведением лодки, за морем и погодой. Именно эта постоянная концентрация на доступной цели делает плавание таким приятным. Но если на них нападает хандра, им приходится предпринимать героические усилия, чтобы найти для себя интересную задачу.

Мы видели, что эти люди борются с одиночеством путем создания ненужных, однако требующих внимания ритуалов. Отличается ли такой подход от употребления наркотиков и постоянного сидения перед телевизором? Возможно, найдутся критики, которые скажут, что Дороти и другие современные отшельники точно так же бегут от реальности, как и люди, впавшие в ту или иную зависимость. И в том и другом случае субъект избегает психической энтропии, отвлекая свой ум от неприятных мыслей и чувств. Вся разница в том, как он преодолевает одиночество. Если рассматривать возможность побыть наедине с собой как шанс сделать то, чему общество других людей только мешает, человек будет наслаждаться одиночеством и сможет освоить новые навыки. Если же стараться избегать его любой ценой, то человек лишь впадет в панику и найдет такие способы отвлечься, которые не дают возможность чему-то научиться. Уход за собаками и гонки на санях по арктическим просторам могут показаться довольно примитивными развлечениями в сравнении с роскошным времяпрепровождением светских львов и любителей кокаина. Однако в терминах психической организации первое бесконечно сложнее второго. Стиль жизни, основанный на удовольствиях, может существовать лишь за счет симбиоза со сложно устроенной культурой, основанной на тяжелой работе и радости. Но если общество больше не сможет или не захочет поддерживать ничего не производящих гедонистов, рвущихся к удовольствиям и не обладающих нужными умениями и дисциплиной, им откроется вся их беспомощность и неприспособленность к жизни.

Разумеется, из этого не следует, что для обретения контроля над сознанием необходимо немедленно отправиться на Аляску охотиться на лосей. Человек может заниматься потоковой деятельностью практически в любых условиях. Лишь немногим нужно для этого селиться в глуши или проводить много времени в одиночестве в море. Большинство предпочтет, чтобы их окружала суета взаимодействующих друг с другом людей. Однако с проблемой одиночества приходится сталкиваться не только на Аляске, но и в центре Манхэттена. До тех пор пока человек не научится наслаждаться им, значительная часть его психической энергии будет расходоваться на безнадежные попытки избежать его.

Поток и семья

Наиболее приятные и значимые переживания в нашей жизни часто бывают связаны с семейными отношениями. Многие успешные люди, несомненно, подписались бы под словами Ли Якокки: «Мне посчастливилось сделать потрясающую карьеру, однако в сравнении с семьей она не имеет никакого значения».

На протяжении всей истории человек рождался и сразу становился частью группы, основанной на родственных узах. Семьи могут существенно различаться по размерам и составу, однако независимо от этого индивид всегда чувствует особую близость с родственниками, поскольку общается с ними больше, чем с кем бы то ни было. Социобиологи утверждают, что эта близость прямо пропорциональна количеству унаследованных ими общих генов. Например, родные братья имеют половину общих генов и по этому сценарию будут помогать друг другу в два раза чаще, чем двоюродные, у которых общих генов, в среднем, лишь четверть. Таким образом, особые чувства, которые мы испытываем к родственникам, представляют собой всего лишь механизм, обеспечивающий сохранность нашего генотипа.