Поток. Психология оптимального переживания

В возрасте 17–18 лет подростки, как правило, уже способны рассматривать негативные события в глобальной перспективе, и мелкие неприятности не оказывают на них такого сильного воздействия. Именно в этом возрасте у большинства людей зарождается способность контролировать сознание. [217]Её формирование отчасти является результатом накопления опыта: испытав несколько разочарований и успешно справившись с ними, молодой человек знает, что ситуация, как правило, не настолько ужасна, как кажется в первый момент. Отчасти помогает знание того, что другие люди также переживали аналогичные проблемы и смогли с ними справиться. Понимание того, что страдания испытываешь не только ты один, добавляет важную новую перспективу к юношескому эгоцентризму.

Вершина развития способности к совладанию со стрессом достигается, когда у индивида сформировалось достаточно сильное чувство Я, основанное на собственных целях. Внешние разочарования уже не могут разрушить его. Одни люди черпают силу в целях, которые связаны с их семьёй, страной, религией или идеологией. У других она возникает благодаря их увлечению или профессии, овладению гармонией звуков, символов или образов. Шриниваса Рамануджан, молодой индийский генийматематик, вкладывал всю свою психическую энергию в изучение теории чисел; она владела его умом настолько, что ни бедность, ни болезни, ни угроза надвигающейся смерти не могли отвлечь его от вычислений — напротив, несчастья лишь стимулировали его творческую активность. На смертном одре он продолжал восхищаться красотой найденных им уравнений, и умиротворённость его разума отражала порядок в символах, которыми он пользовался.

Почему же стресс лишает сил одних людей и придаёт силы другим? Ответ прост: те, кто знает, как преобразовать безнадёжную ситуацию в новую потоковую деятельность, подвластную контролю, переживают испытания с радостью и выходят из них окрепшими. Подобное преобразование включает три основных шага:

1. Неэгоцентричная самоуверенность. [218]Ричард Логан, изучавший людей, которые сумели выжить в тяжёлых физических условиях, — полярников, затерянных в Арктике, узников концентрационных лагерей — пришёл к выводу, что таких людей объединяет безоговорочная вера в то, что их судьба находится в их руках. Они не сомневаются, что у них достаточно ресурсов, чтобы самостоятельно определять свою участь. Их можно было бы назвать самоуверенными, но в то же время они абсолютно не эгоцентричны. Их энергия, как правило, направлена не на то, чтобы подчинить себе окружающий мир, но лишь на то, чтобы гармонично функционировать в нём.

Такое отношение возникает, когда человек перестаёт противопоставлять себя миру, как это делает тот, кто настаивает на первостепенной важности именно своих целей и намерений. Вместо этого человек ощущает себя частью происходящего вокруг и пытается сделать всё возможное в рамках той системы, в которой он должен действовать. Как ни парадоксально, но готовность подчинить свои цели чему‑то большему и играть не по тем правилам, какие хотелось бы установить, свойственна именно сильным людям.

Для пояснения рассмотрим простой и жизненный пример: холодным утром вы в спешке выбегаете на работу и обнаруживаете, что ваша машина не заводится. В таких обстоятельствах многие люди становятся настолько одержимы целью попасть на работу, что им полностью отказывает способность мыслить. Они начинают проклинать машину, снова и снова пытаться завести двигатель, пинать её по колесу — как правило, безрезультатно. Вовлечённость их эго мешает эффективной стратегии преодоления фрустрации и реализации цели. Более разумный подход — признать очевидное: машине всё равно, что вам срочно нужно в центр. Она подчиняется собственным законам, и единственный способ заставить её двигаться — это принимать их во внимание. Если вы не понимаете, что не так со стартером, правильнее будет вызвать такси или поменять цель — отменить встречу и заняться чем‑нибудь полезным дома.

Чтобы достичь такой уверенности в себе, требуется, в сущности, доверять себе, окружающему миру и своему месту в нём. Хороший лётчик знает свои возможности, доверяет самолёту, которым управляет, и знает, что понадобится предпринять в случае, например, урагана или обледенения крыльев. Поэтому он доверяет своей способности справиться с погодными условиями, которые могут возникнуть, — не потому, что готов заставить самолёт подчиниться своей воле, а потому, что способен превратить себя в инструмент балансировки свойств самолёта с атмосферными условиями. Поэтому он является незаменимым звеном в цепи условий безопасности самолёта, но может обеспечить её, лишь оставаясь звеном, элементом системы «человек — самолёт», подчиняющимся правилам этой системы.