Поток (СИ)

— Нужно заправиться, — отвечает он. — Там, на развилке есть несколько заправок, но электроэнергии и обслуживающего персонала, сам понимаешь, нет… Но ты взял в магазине три шланга… — Это он о шлангах с грушей и клапанами для перекачки бензина, которые я вынес из автомагазина в нашем городе.

— Из резервуара достать не получится, — выдает умную мысль брат.

— Хорошо сказал, — отвечаю. — Но там наверняка будут стоять «длинномеры» на заправке или рядом. Найдем, который стоит так, чтобы можно подъехать к баку. Выбирай приличный грузовик и подъезжай.

Еще немного пути, и впереди, справа по нашему пути — заправка «Газпром». Видим две нужные нам машины на территории заправки перед колонками, и еще три машины стоят на обочине после АЗС. Доступ к бакам есть у каждой из машин.

— Раньше, как я помню, водители ставили замки на баки, — говорит Андрей.

— Было такое время, — отвечаю, — но давно к этому не присматривался. Как сейчас — не знаю. Посмотрим.

Андрей поворачивает на заправку, и едет вдоль машин по левому ряду, которые стоят перед колонками с дизтопливом. Одна машина стоит у колонки, но брат ее проезжает, хотя видим, что замков на баках нет. Рассуждает он правильно. Велика вероятность, что топлива в баках этой машины мало, и достать до него шлангом может не получиться.

А он проезжает вперед, к трем машинам, что стоят одна за другой после заправки. Это — две Скании с длинномерными фургонами и один МАЗ. У Скании останавливаемся, напротив левого бака. Никаких замков на крышках нет. Или мы отстали от жизни в этом вопросе, или крышки со встроенным замком. Сейчас посмотрим.

— Делаем технический перерыв! Можно немного отдохнуть и оправиться. От машины далеко не уходить! — Это я больше для бабушки Ани делаю объявление. У нас с братом есть, чем заняться.

Проезжаем еще на 2 метра вперед и вылезаем из машины. После замкнутого пространства салона — сразу окружают звуки природы. Слабый ветер шевелит волосы, вороны издают крики в полях, вокруг дороги.

И необычная тишина вокруг. Вернее, никак не привыкну к ней. Нет ни шума проезжающих машин, ни обычного шума людей на заправке. Не скажу, что такая тишина пугает, но ощущение, давящее на мозги.

Пока Андрей достает шланг и канистру, иду назад, в помещение заправки. Прохожу мимо стоящих машин, вижу мертвых людей на пассажирских местах, дальше вижу людей на территории заправки. Лежащих на асфальте. Захожу в зал — там то же самое. Заправка обесточена, только слышен слабый писк от блока питания компьютера где-то за стойкой. Долго он держит заряд — часа четыре прошло с момента катастрофы. Осматриваю полки с товарами — все как всегда: набор шоколадок, сладостей, напитков. Беру пятилитровую бутылку воды и набираю в пакет шоколадок разных сортов. Интуитивно возникает желание брать только запечатанные продукты, а не булки на витринах.

Иду к кассе… Потом понимаю, что я действую на рефлексе. Надо отвыкать, наверное, и пора возвращаться к машине.

Пока я ходил в здание, брат открыл бак и собирается приступить к сливу дизтоплива в канистру. Бабушка пошла за здание АЗС.

— Подержи канистру, — просит Андрей. Канистра пустая и легкая, придерживаю ее рукой, а брат опускает шланг в бак и начинает работать грушей. Сначала она не «схватывает», не хочет поднимать топливо наверх. Шланг новый и клапаны в виде шариков не работают, как надо. Не сговариваясь, мы с братом начинаем корректировать свои действия. Я придвигаю канистру ближе к баку, а брат поворачивает грушу вертикально. Так, чтобы направление потока было сверху вниз, и шарики клапанов тоже падали вниз и хорошо запирали канал.

Андрей начинает работать грушей. Шариковые клапаны сразу стали работать, как надо, и поток топлива пошел в канистру.

Все хорошо, стоим и ждем, когда она наполнится. Кстати, подумал о нашей канистре. Она была куплена в городе Коммунарске Ворошиловградской области, в Украине, во время поездки с родителями, когда я был школьником и учился во втором классе. Сейчас город называется Алчевск, а область — Луганская. Канистра сделана из алюминиевого сплава, служит нам много лет, и пока этому сроку службы не видно конца. Швы у канистры сварные и блестят на солнце, словно отполированные, на фоне матового металла ее боков. Сколько железных канистр за это время мы выкинули за негодностью, а эта продолжает служить.

Еще всякий раз смотрю на цену, которая выбита в верхней части канистры — 8 рублей 50 копеек, год выпуска 1989.

Ладно, вот и канистра полна, поднимаем шланг, готовы сливать топливо в бак джипа и повторять, пока его не заполним.

— Олег, пойди включи зажигание. Я не знаю, сколько принимает бак, будем смотреть на стрелку, чтобы видеть, сколько еще нужно, — просит меня брат.

— К концу будем лить осторожно — добавляет.

— Понял тебя, — отвечаю. Просто он аккуратист, по сравнению со мной, и где я иду вперед просто, он идет вперед, делая все тщательно.