Поток (СИ)

Выезжаем только на джипе, вдвоем. Грузовую машины для перевозки панелей найдем на месте. Я — за руль, и жду, пока Андрей закроет ворота и помашет бабушке. Договорились прибыть на обед к 15 часам. Связи у нас нет. Решением проблемы будут переносные рации, которые еще надо найти. Но не уверен, что они будут работать в горах.

Тронулись молча, пролетели до знакового места — шлагбаума на развилке, контрольно-следовую полосу из песка в сторону побережья Прасковеевки не делали. Здесь и так все ясно. Но на трассе обязательно будем обновлять те полосы, что сделали вчера, делать новые. Надежда обнаружить следы живых людей остается.

Первую остановку в селе сделали у дома, где большая собака нас не пустила в дом. Попросил Андрея не выходить из машины. Как только подошел к калитке — пес сразу кинулся, аж хрипит от злости. Голодный и злой. Забор высокий, калитка заперта, естественно. Так что пришлось залезать на калитку, использовав ручку как упор для ноги. Выстрел! Пуля попала через открытую пасть, задранную кверху, в мозг. Тупая пуля ПМ специально сконструирована так, что и человека сбивает с ног, как от удара дубиной. Спрыгнул во двор, сделал псу контрольный выстрел в голову — все кончено. Открыл калитку брату. Вместе быстро осмотрели дом и нашли в нем одно тело — хозяина. Ему лет пятьдесят, лежит на кухне, но в пижаме. Запах стоит такой, что уже подходить неприятно. Вышли, надели перчатки, повязки, развернули тент для переноски — и быстренько сначала собаку, затем хозяина перенесли в конец двора, в найденную ямку. Немного поработали хозяйскими лопатами — получился холмик.

При осмотре дома на предмет нужных вещей нашли основной и запасной баллон с газом. С собой не брали, но Андрей все записывал в свой блокнот. Как он сказал — «маленький карандаш помогает иногда лучше большой памяти»?

Дальше поедем к той точке села, где мы вчера закончили.

Уже три часа таскаем трупы из домов в огороды, открываем все выходы с участков — для животных. Мы выехали в половине девятого, а сейчас без десяти двенадцать. По мере движения вниз по улице вдоль реки к морю, характер хозяйств меняется. Здесь все больше ориентировано на прием отдыхающих, дома почти все новые. Из животных встречали в основном кошек, собак встречали редко. Все они вели себя настороженно, затравленно, старались отбегать. Для их прокорма на первое время, мы применили такую тактику — выбрасывали из холодильников всю еду на улицу. В морозильных камерах она вполне пригодна. Встречались куры и утки в двух хозяйствах, которые были расположены близко к реке. Они гуляли в дальних частях участков, а в свои сараи, видимо, заходили переночевать. Питание они находят сами. Записали адреса домов, сколько какой птицы в наличии. Сюда будем приезжать охотиться, как только бабушка сделает заказ на птицу. Только предполагаю, что мы будем здесь охотиться не одни. Так что, хорошо бы успеть первыми, не откладывать эту охоту слишком далеко. Надо будет вести мониторинг — периодически заезжать по этим адресам и смотреть, сколько осталось из списка.

Еще двух псов пришлось пристрелить — не пускали в дом категорически. В награду за верность им были устроены похороны вместе с хозяевами. Остальные собаки шастали вдалеке от нас по селу и близко не подходили, только лаяли издалека. В первое время будут кормиться тем, что мы выбрасывали из холодильников. Калитки везде открыты, еду найдут по запаху. Дома в селе — с большими участками, и большинство участков примыкают к речке или к лесу, поэтому и без нас собаки смогли выходить через какие-то, им одним ведомые проходы.

— Давай, брат, сделаем перекур, — обращаюсь к Андрею. Сами то мы не курим, и другим не советуем. А советовать, когда тебя не просят — это последнее дело. Андрей как-то читал нам заметку в прессе о том, что в парламенте Великобритании представители табачной компании заявили, что курение табака выполняет социально полезную роль — экономит средства пенсионного фонда.

Возражений от брата не последовало. Сняли перчатки и маски, полили на руки из пятилитровой бутылки с водой, присели на лавочку у ворот, с запечатанной бутылкой минеральной воды. Сидим опираясь на спинку, расслабляемся, наслаждаемся минутами короткого отдыха. Жизнь в эти минуты опять становится прекрасной.

Последние три часа и до назначенного времени обеда работали как зомби — двигаясь на автопилоте, как заведенные болванчики. Работали по улице вдоль речки и небольшим переулочкам, идущим от нее. Дома смотрели все, руководствуясь чутьем, слухом и обонянием, внутренним голосом наконец. Люди были в каждой усадьбе, не было никого в единичных случаях. Делали только основное — выносили людей подальше. Остальное будем делать позже. Только замечали, где и что есть нужное.

Понимаем оба, что более этого сейчас сделать не сможем, но потом в наших силах — выкапывать ямы и сбрасывать туда останки.