Потомки

Заприметив ещё издали на входе кодовый замок, он немного встревожился, но глядя на непоколебимую предводительницу, успокоился и поплыл по течению. Доронина деловито достала из сумочки зеленую пластиковую карту и открыла дверь.

— Откуда у тебя ключ от музея? — то ли с завистью, то ли с возмущением спросил Всеслав.

— Это ключ от всех дверей. Подарок от Умника.

— Кого?

— Друг Николаса, большеголовый, мы зовём его Умником.

— А — а…имел честь с ним познакомиться. Ты знаешь, что он хочет убить всех людей?

— Не всех, вернее не всех сразу.

— И что тебя это не беспокоит?

— Меня беспокоит, что я дальше не знаю, куда идти.

Лестница, по которой они спускались закончилась развилкой и Паулина напряженно вглядывалась то в один коридор, то в другой.

— Я думал, ты знаешь все. Так, что куда теперь?

— Надо выбрать один из коридоров. И быстро. Я уверена, министр уже здесь.

— И какой может правый?

— Почему правый, слышишь что-нибудь оттуда? — Паулина приложила палец к губам и прислушалась. Но ни одного шороха не было слышно ни из правого, ни из левого коридора.

— Давай разделимся, — неуверенно предложил Всеслав.

Доронина кивнула и направилась налево. Всеслав, напоследок оглянувшись, все же спросил:

— Паулина, у тебя вообще есть план как его остановить?

— Нет.

— Что ж, н а нет и суда нет.

Всеслав помахал ей и побежал в свой коридор.

Он чувствовал себя мышонком в лабиринте. Темный, тесный коридор то и дело разделялся, и он, чтобы не запутаться все время шёл направо. А когда очередной правый коридор заканчивался тупиком, возвращался в другой. Отчаявшись прийти уже хоть куда-нибудь, Всеслав неожиданно попал куда нужно. Без особой надежды он толкнул ещё одну дверь, и когда та поддалась, он буквально чуть не упал, когда влетел в комнату.

Кнопочки, лампочки, Всеслав понятия не имел, как должно выглядеть пусковое устройство столетней давности, да что греха таить, он и про современное оружие знал совсем не много. Но очевидно это было оно.

— Что ты здесь делаешь, придурок?

Всеслав повернул голову и увидел министра. Ну вот он и дошёл до босса. И что теперь?

Добрый день, Михаил Александрович. Хочу отговорить вас от этой затеи.

— Что тебе не нравится?

— Я совсем не хочу умирать.

— Поезжай в бункер к остальным. Скажи, что от меня.

— Я даже не знаю где он.

— Ну, сюда тебя тоже никто не звал, но ты же как-то добрался.

Несмотря на шутливый тон беседы Авлот был серьёзен и сосредоточен, а у Всеслава дрожали коленки.

— Вот вы один, без охраны, я же сейчас брошусь на вас, и что вы будете делать?

— Наваляю тебе.

— Да, это вполне вероятно, но надо учитывать, что я в отчаянии. На кону стоит моя жизнь. И я моложе…

— Только двинься в мою сторону, и я тебя застрелю.

— Да, верно, драка — это перебор. Но, — Всеслав наставил пистолет на министра, — я тоже с оружием. Я вооружён, Михаил Александрович. Сдавайтесь. Пожалуйста.

Авлот недобро хмыкнул. Не сильно торопясь, он вынул свой ПСМ и направил его на Всеслава, застывшего, напротив. И продолжил заниматься своими делами.

Ещё вчера Всеслав не мог и предположить, что за полдня успеет два раза помахать пистолетом не перед зеркалом, а перед живыми людьми. И теперь, чтобы спасти мир нужно было выстрелить из него. Скорее всего в дуэли с Авлотом ему уготована судьба великого русского поэта, но шанс всегда есть, потому что пуля — дура, так говорил Суворов.

Мысли роились в его голове, носились по мозгу, как стая бешеных леммингов, но тело застыло с вытянутой рукой, не в силах пошевелиться.

— Сегодня утром, — неровным голосом заговорил Всеслав, — Толм познакомил меня с одним большеголовым. Он мне не представился, но его некоторые знают, как Умника. И этот Умник рассказал мне о своих планах, уничтожить нас как вид. Я не знаю, все ли гидроцефалы этого хотят или он один такой психопат, но думаю, что все же не один. Зоя вернулась из гетто и очень сильно поменяла свои взгляды, настолько, что, как и вы хочет убить всех гидроцефалов. Я её теперь понимаю, они тоже этого хотят. Понимаю, что был слеп и вся наша партия защищала не больных людей, а злобных карликов. Но возможно эту проблему можно решить по-другому, не так радикально. Если вы все уничтожите, зачем тогда вообще жить дальше. Родные, друзья — сколько их погибнет. Если есть хоть один шанс…

Всеслав говорил, глядя как министр крутится вокруг мониторов, и думал, что его единственная надежда, что тот не разберётся в древнем устройстве. Потому что ни одно его слово не прошибло броню Железного Авлота.

Всеслав чувствовал, как его рука уже отнимается, но не мог ни выстрелить, ни опустить её.

— Папа!

Всеслав оглянулся, подмога пришла откуда не ждали — на пороге стояла Зоя.

— Папа, пожалуйста, пожалуйста.

За ней Всеслав увидел Доронину и Дарью Геворгян. Наверное, она привезла сюда Зою.

— Зоя, у тебя ещё есть время отвезти своих друзей в бункер.

— Папа, я не хочу жить в бункере. Я должна всю оставшуюся жизнь прожить в бункере, ходить в скафандре и ждать, когда исчезнет радиация?