Потомки Каррингтонов (СИ)

Из глаз Фиби полились горючие слёзы, и я потянулся рукой к её щеке, чтобы смахнуть солёные ручьи, но она мгновенно отпрянула. Пока что она не привыкла к моим прикосновениям, но скоро всё изменится.

- Раен, пойми, наконец, мы не можем быть друзьями, - отчеканила она, с силой отпихнув от себя мои руки.

В прошлом я так и остался стоять на месте, но теперь заставить себя не броситься за ней следом и не прижать к себе стоило мне титанических усилий. Но я знал, что следуя советам своего вещего сна, я смогу вернуть Фиби и доказать ей, что мы должны быть вместе. Я буду действовать очень медленно и крайне осторожно, но ведь игра стоит свеч. Однажды, я откроюсь ей и расскажу про свою кому и сон, про то, как видел всё наше совместное будущее и я уверен, мой ангел в отличии ото всех поверит мне.

Она почти дошла до выхода из библиотеки, когда я окрикнул её.

- Фиби! - обернувшись, она посмотрела на меня полными слёз глазами. - Я не сдамся.

Эпилог

- Прошу на борт, сэр!

Приложив руку к виску, я отдал честь восьмилетнему капитану Мэтью Каррингтону, взбирающемуся на наш импровизированный звёздный шаттл «Огуречный», сконструированный из диванных подушек, стульев и простыней в общей гостиной.

С гордо поднятой головой, Мэтт занял почётное место на главном стуле командира, после чего я проскользнул на стул за его спиной, перекинув через плечо полотенце, имитирующее в нашей вселенной ремень безопасности.

- Подготовиться к взлёту! – скомандовал Мэтт, и я с радостью отозвался.

- Есть, сэр!

Нажимая на выдуманные кнопки, я включил наш шаттл, готовый бороздить просторы галактик.

- Шаттл «Огуречный» готов к взлёту! – провозгласил я, улыбаясь.

Уверен, Мэтт всё ещё старается сохранить серьёзное выражение лица, изо всех сил пытаясь быть похожим на настоящих космических капитанов, про которые он так любит смотреть фильмы.

- Отлично. Взлетаем!

Как только прозвучал этот приказ, я подорвался со своего собственного стула и, подхватив сынишку на руки, закружил его в воздухе. В комнате раздался счастливый детский смех, сопровождающийся моим собственным. В такие моменты как этот я переставал быть учёным-химиком, окончившим Оксфорд и трудящимся на благо человечества, а становился обычным мужчиной, резвящимся со своим любимым сыном и вспоминающим детство.

Завалившись на диван рядом с нашим шаттлом, я повалил Мэтта рядом и принялся его щекотать. Мальчуган извивался подо мной и звонко хохотал.

- Пап! – я защекотал его подмышками, и он вновь залился смехом. – Па-а-апа!

- Так-так, кто это тут резвится и без меня?

Последний раз щекотнув маленького капитана, я с улыбкой обернулся к своей любимой жене. Мэтт тем временем не преминул возможностью ускользнуть от щекотки и броситься в объятия мамы, обняв её за ноги.

В наш дом в Лондоне скоро должны были приехать все наши многочисленные родственники, которые уже обзавелись своими собственными семьями. В какой-то степени Мэтью очень повезло, ведь у него было аж три дедушки: один по линии матери и целых два по линии отца (да-да, нам всё же удалось наладить хорошие отношения с моими биологическими родителями, которые очень полюбили своего внука).

- Мам, папа щекочет меня!

Фиби бросила на меня наигранно укоризненный взгляд.

- Папа, почему ты щекочешь Мэтью?

- Потому что у него сегодня день рождения, - ничуть не колеблясь, ответил я.

Вот уже восьмой год подряд 2-ое мая было священной для нас датой, и ознаменовывала она день рождения нашего сынишки.

Она потрепала Мэтта за его светлые волосы и вдруг её лицо озарила хитрая улыбка. Фиби нагнулась к сыну и начала что-то шептать ему на ухо. Прикрыв рот ладошкой, он начал смеяться, отчаянно кивая головой.

Я нетерпеливо поёрзал на диване. Не люблю, когда эти двое что-то от меня скрывают.

Фиби выпрямилась и широко улыбнулась мне. Мэтт же рядом с ней злобно хихикал.

- Давай! – скомандовала Фиби, и они бросились ко мне.

Вот черт, я влип.

Я смеялся как ненормальный, извиваясь на диване под натиском четырёх щекочущих меня рук. Сквозь безудержный смех я молил их о пощаде, но они были неумолимы.

- Боже, пожалуйста! – хрипел я и вновь смеялся.

Наконец, когда я уже был не в силах даже сопротивляться, Фиби и Мэтт отступили. Обессиленный, я валялся пластом на диване, не в силах даже вздохнуть.

Засранцы, моя месть будет сладка.

- Ну что, папа, понял, какого это, когда тебя щекочут? – злобно улыбнулась моя женушка, лежащая рядом со мной на животе и весело болтающая ногами в воздухе.

Одной рукой я притянул Фиби, а другой Мэтта к себе.

- А вам лишь бы меня позлить, - надул щёки я.

Мэтт захихикал и теснее прижался ко мне.

- Да ладно тебе пап, мы же любим тебя.

Я не мог не улыбнуться такому заявлению Мэтта. Я знал, что они с Фиби любят меня, но когда они говорили это вслух, я понимал, что жизнь прожита не зря.