Потомки мертвого короля

После того как Арпад затребовал мальчишку на очную ставку как главного подозреваемого, все присутствующие в большом зале облегченно расслабились. Я уже ощущал, что они подписали парню приговор и назначили его виновником, но все же иногда косились друг на друга. Теперь можно было выдохнуть.

Господин Баккош искренне запереживал, что впустил в дом змею, которая пригрелась на груди его брата и потом ужалила.

Все было искренне, подтверждалось витающими в верхнем ментальном слое чувствами и мыслями и данными эксперта.

Однако меня все же слишком беспокоила простота… даже для деревенского дурачка. Все улики слишком откровенно бросались в глаза.

К тому же, попав в незнакомую обстановку, сразу начинать травить папочку?.. Нет, я не психолог, но как-то подозрительно… Логичнее было бы обжиться, освоиться…

Поэтому я оставил родственников наслаждаться и ужасаться, а сам ушел переговорить с двумя своими операми — Донатом и Нандором. Они подъехали буквально следом за нами, и я поручил им осмотреться и переговорить с прислугой. И да, интуиция меня не подвела.

Одна из горничных, скорее всего, как обычно, увлекшись флиртом с Нандором, на верхнем ментальном уровне засветила воспоминание о том, что примерно месяца три назад двое лакеев чем-то очень сильно отравились, и лечащий их целитель тогда говорил про то же вещество, про которое сейчас все перешептываются. Мышьяк. Три месяца назад. Странно…

Нет, то есть понятно, что мальчишка его не с собой из деревни привез, а здесь нашел. Хотя в деревнях он гораздо доступнее, чем в городском замке. Тут предпочтут воспользоваться магией, если надо потравить тех же крыс или вызвать целителя для лечения зубов… На этом мои знания о применении мышьяка заканчивались, но и этого хватит, чтобы понять — в замке найти мышьяк сложно, ни к чему он.

А тут два отравления, считай, почти подряд. Причем первое, возможно, еще до появления мальчишки. Возможно… Или мышьяк он все же привез с собой, а лакеи его нашли и отравились? Надо понять, как именно. Тупые они тут совсем, что ли, мышьяк ложками есть?

Донат прервал мои размышления, кивнув в сторону лестницы. Со второго этажа наметилось сошествие — подозреваемый вместе с двумя местными полицейскими, господин Шипош, два его практиканта и между ними Агнес.

Арпад, отведя меня в сторону, протянул уже переведенную в текстовый документ запись допроса и очной ставки. И поехал в ближайший участок, чтобы как можно скорее сделать видео с памяти, пока часть деталей не выветрилась. Артефактовую запись при работе медиумов делать бесполезно — призраков артефакты не видят.

Практикантов он по моей просьбе оставил здесь — я хотел как можно скорее допросить горничную и выяснить, что она знает о первом отравлении. Потом не помешало бы допросить лакеев… Не люблю такие совпадения! Но с лакеями и Донат справится…

Просто мне нужен был кто-то, чтобы присмотреть за Агнес, пока я занят.

Анна:

Не знаю почему, но через какое-то время я почувствовала, что в замке словно стало трудно дышать. Во дворе у крыльца дышалось чуть легче, а около машины так вообще почти отпустило.

Мартош подошел, посмотрел внимательно мне в глаза и велел ждать — он вернется буквально минут через двадцать. А пока я могу прогуляться в парке, но недалеко, только до старой стены, и не одна — практиканты пока не нужны своему мэтру, вот они меня и выгуляют.

Ну, выгуляют, так выгуляют. Мальчики забавные, галантные без навязчивости и разговорчивые.

Заодно как следует познакомились. «Пончик» назвался Янушем Рашши, а «карандашик» — Яковом Жилишем. Они еще посмеялись и по секрету сообщили мне, что живут по соседству и дружат чуть ли не с младенчества. А все хорошие знакомые давно называют их парочку «ЯЯ». Потому что одно «Я» без другого «Я» практически не встречается. Им даже девушки нравятся всегда одни и те же…

Последнее признание заставило обоих пикантно покраснеть, но я не я буду, если это не испытанный способ клеить дамский пол! Очень уж слаженно действуют, подлецы, но как-то… не противно и без липкого сладострастного подтекста, а потому с ними просто весело.

Я на всякий случай назвалась Агнес Иллеш — оно всяко безопаснее побыть родственницей большого начальства. Тем более что свою настоящую местную фамилию я, дурочка склерозная, ни фига не запомнила.

За веселой болтовней мы углубились в старый парк и сами не заметили, как сошли с засыпанной первым золотом осени дорожки в необжитую часть. Очень уж вокруг было красиво. Только-только тронутые первым румянцем клены, легкая позолота в мелких листьях кустарника, упругий деловой боровичок, выглядывающий из-под налипших хвоинок…

Я не удержалась, натура страстного грибника взяла верх над осторожностью, и мы дружно полезли в самую чащу за грибочком…

Гриб я почти достала, уже протянула подрагивающую от жадности лапку к добыче, и вдруг…

— Яков, а тут что, принято хоронить ненужных родственников прямо так, в кустах? — спросила я, поспешно выбираясь из зарослей.

— Что ты имеешь в виду? — дружно озадачились ЯЯ, благородно уступившие мне право заохотить грибок.