Потомки роксоланов (СИ)

Воспользовавшись моментом мне удалось рассмотреть народ получше, они все неуловимо похожи друг на друга, светловолосые все, от почти белокурых блондинов до светло-русых, у многих мужчин усы, но короткая борода только у Жирослава, женщины довольно рослые и крепкие, красивые лица чуть у них удлинённые, носики коротенькие аккуратные, вся прекрасная половина носит на головах различные виды причёсок из кос, венков и прочих подобных украшений, на шее у каждой какие-то мониста-ожерелья, тут и камешки цветные и бусины и ещё что то, ох женщины! Всегда они найдут, чем себя украсить. В данный момент их взгляды прожигают два куска цветных тряпок на столе. Вот уж не подумал, надо было побольше взять, вроде как в углу склада ещё какая-то ткань в больших рулонах, похоже что там заначка кладовщика хранилась, ладно, как вернусь домой то посмотрю что есть. Народ насмотрелся на подарки, детям я, вскрыв пакет, роздал конфеты, хоть тут повезло, как раз по две штуки хватило на каждого ребёнка, никто не обижен. Теперь самое важное в моём визите, я достаю из вещмешке ещё одну припасенную штуку, тетрадь, обычную в клеточку, тонкую. Из кармана вынул авторучку, Жирослав с интересом наблюдает как я очень тщательно нарисовал на листке бумаги карту-схему пути с ориентирами, это своеобразное приглашение ко мне в гости. Жестами показываю в сторону откуда я пришёл и говорю ему как можно более радушным тоном, улыбаясь:

-- У хосты до мэнэ чекаю, уси прыходты, тама я увам усима дарункы дам!-

Уфф! Вроде как он меня понял, вон задумался дед, лоб весь в морщинах.

-- Гаразд! Мы прыйдымо до тоби, мы усимой грамадый на хостынку дойдымо, як жыто збаремо то ийздым до тоби, чекай до пачатку вырысеня як то пачын прыйдо, то бо окрiм войив усима будзямо, а то зараз снедай з намы, то е добре що такый хостый людын до нас прыйшов, за гастинки твои дуже удякую, та згода, снедай з намы. —- проговорив это медленно, дед резко развернулся к стоящим женщинам и энергично отдал скороговоркой распоряжения, я уже и так понял что сейчас пир будет.

Как по волшебству на столе появились блюда с угощением, длинный стол был уставлен полностью, мужчины подвинулись, и когда женщины закончили сервировать стол, то тоже вместе с детьми быстро присоединились к общему пиршеству. Жирослав встал когда все уселись и подняв руки к небу воззвал к своему божеству, прокричав одно слово" Перуне", вероятно нечто вроде благословения трапезы. Пир в основном состоял из больших кусков жареного мяса и печёной целиком крупной рыбы, стерляди и щуки, но также подавали кашу в горшках, лепёшки ячменные, в больших жбанах из тёмной керамики было пиво, на вкус довольно неплохое, но всё же какое-то слабоватое по сравнению с тем что я пробовал в будущем. Пили и ели все с большим удовольствием и аппетитом, я понял что мне поверили и приняли как гостя, но ночевать оставаться мне очень не хотелось, поэтому просидев с людьми за столом какое то время после насыщения, я знаками показал Жирославу что прошу его отойти со мной от стола, тот меня понял, и вопросительно глянув сделал знак рукой, мол пошли!

Обратная дорога прошла успешно, я запомнил как ехал сюда, и по быстрому добрался до базы. Ну что ж, успех предприятия полный, вересень, значит сентябрь, а сейчас червынь, тоесть июнь, правильно я установил месяц, примерно полтора месяца до прибытия дорогих гостей. Ну вот и хорошо, народ они видно степенный, серьёзные ребята, пока свой урожай не соберут, никаких развлечений. То что они меня с собой за стол посадили это прекрасно, значит приняли. Я кстати понял почему Жирослав долго молчал и заговорил со мной далеко не сразу, он просто решал, убить меня или нет? И если бы решил сделать это, то напал бы тоже молча, сиверцы или сиверяне по другому, а именно так и называлось это племя, точнее один из родов, не говорят с тем кого решили убить. Обычай такой, оно и правильно, о чём с каким то трупом разговаривать? Мда! А ведь дед мог и не поверить мне, заподозрил бы неладное, и пришлось бы с боем отступать, и самое главное не дай мне Перун, кого то при этом убить! Вот тогда бы все как один сиверцы, сколько их есть всего на свете, объявили мне месть! Причём тут вирой не откупиться, за кровь они требуют только кровь. Но также я понял что дружбу они ценят, и предательство здесь не в чести, понятия не в пример порядочнее нежели у людей двадцать первого века, не научились они гнили и подлости.

Дома я почувствовал то самое забытое почти чувство покоя, чувство родной крыши над головой, вот не думал, не гадал что снова обрету его, так спокойно и хорошо стало сразу. Животные очень тепло меня встретили, даже обезьяны не дулись. Пока то да сё, а уже и полночь, ночная какофония началась сегодня с громких выяснений отношений у волков, серые затеяли разборки прямо у реки, к их грызне тут же присоединился рёв льва, и ещё масса других жителей леса, совы громко ухали в кронах деревьев, кричала выпь в камышах, а на ночном небе неимоверно ярко сияли звёзды, красота!