Потомок для аншиасса. Книга третья

Ночи летели одна за другой, вот уже и сезон дождей заканчивался, приблизилась зима, как здесь её называли – хладный сезон, а их встреча с сыном постоянно откладывалась. Каждую ночь, передавая видео сообщения через Сицица сыну, спрашивала у его наставника: когда же? Но ответ каждый раз не радовал: то теоретическая часть затягивалась, теперь они готовятся к практической и в перспективе отдых у учеников подсинхана будет только через месяц.

Вернувшись к себе, сразу попросила Самлешу набрать воды в каменную купель, чтобы отогреться и привести себя в порядок перед встречей с предводящим. Махарадж опять убывал, но сегодня должен был вернуться и скорей всего с неизменным подарком.

Непонятно зачем, почему, но Махараджу явно доставляло удовольствие дарить ей что-нибудь после отлучек.

Помня о том, что она не носит ни браслетов, ни ожерелий, подарил ей несколько пар прекрасных и по заверениям и восторгам Самлеши явно дорогих серёжек. К её теперь одной серёжке с камнем помогающим понимать речь Эцишиза преподнёс несколько видов цепочек разной длины и плетения, чтобы эту серьгу она могла носить в виде кулона.

Появились в её ювелирном гардеробе несколько сеточек с самоцветами для украшения волос, пояса непередаваемой красоты, кольца, да и многое другое. Если изначально Лиза сопротивлялась и с трудом принимала такие подарки, то восторженная Самлеша как-то обмолвилась:

– Теперь вам не стыдно будет и на женском материке прогуливаться!

– А до этого мне должно было быть стыдно? – изумилась Лиза. – Ты о чём?

– Так наверно вы просто не обратили внимания, но у цисанок такой обычай: без украшений появляться на публике неприлично. Чем выше статус, тем дороже должны быть украшения, разнообразней.

Елизавета несколько раз спрашивала о том, куда так часто убывает Махарадж, чем озабочен по прибытии, но тот постоянно отвечал уклончиво, уводил тему в сторону и её это задевало.

Сколько бы она себе ни напоминала, что это контракт и подойдёт время, когда им придётся расстаться, но понимала, что чем дальше, тем сильнее привязывается к предводящему. Безумно скучает по нему, когда его нет, да и сегодня с предвкушением и трепетом ждала встречи.

Что её удивило, так это то, что Махарадж узнав о её договоре с Владеющей о преподавательской деятельности, не стал досконально расспрашивать, а просто предложил помощь с той информацией, которая ей будет непонятна.

Только вот когда пришло время объясняться: что за цисанка к ней прибывает из канцелярии Владеющей, и по какому поводу, Махарадж отреагировал крайне странно. Елизавете пришлось ему рассказать о задумке и, уже начавшим приносить доход, общем деле с советницей Хазачииной.

Предводящий самой идее удивился, похвалил, но вот то, что Елизавета заключила сделку именно с Хазачииной – ему не понравилось. Он этого никак не высказал, но Лиза за время, проведённое с ним, уже читала его, понимала даже не по жестам, мимике, а по внутреннему чутью. Когда же задала вопрос открыто, Махарадж ответил, что Хазачиина не лучший вариант для общения и попросил быть с этой цисанкой настороже.

В тот момент, когда Лиза услышала его предостережения, хотела было встать на защиту советницы, но прикусив язычок, кивнула. «Мало ли, что он знает о ней, и чего не знаю я», – мелькнула у неё тогда мысль.

– Теперь ваша кожа просто сияет, – удовлетворённо отметила Самлеша, которая специальным составом не только удалила с её тела все ненужные волоски, но и натёрла маслом, а теперь принеся халат и осмотрев дело рук своих с гордостью поцокала.

– Это потому что ты у меня кудесница. – Улыбнулась Лиза и, накинув халат, притянула здраду к себе, чтобы легонько обнять.

Та быстро высвободилась, пряча смущение, опустив голову и суетясь без причины:

– Что значит кудесница? – отвернувшись, спросила здрада.

– В моём мире называют так мастерицу, которая своим трудом творит чудеса.

Елизавета, не запахивая халат, осмотрела себя в отражающем камне. После того как Махарадж подарил ей годы жизни, тело стало выглядеть моложе – исчезла чуть появившаяся дряблость, грудь потерявшая форму после долгого кормления сына, чуть приподнялась, но вот лишние килограммы по её мнению никуда так и не ушли и это обстоятельство нервировало Лизу.

Сейчас кожа действительно словно сияла изнутри, а рыжие завитушки аккуратным треугольником на венерином бугорке притягивали взгляд. Елизавета по просьбе Махараджа их не удаляла, но Самлешу просила, чтобы та оставила именно треугольник сверху, при этом сами половые губы были бархатные, гладкие.

Прикусив губу и выдохнув от подкатившего томления, увидела в отражении как лукаво блеснули глаза здрады, а когда они встретились взглядами, то не удержавшись, обе прыснули от смеха. Ранее Лиза всегда тушевалась, когда приходилось раздеваться в её присутствии, а с течением времени настолько привыкла, что Самлеша постоянно рядом, очень часто видит её обнажённой, что со временем стала относиться к этому спокойно, ровно.